Жан-Мишель Генассия - Удивительная жизнь Эрнесто Че

Результат выборов, состоявшихся 26 мая 1946 года, ошеломил всех: коммунисты получили 114 депутатских мест из 300 – 40 процентов голосов – и стали главной политической организацией страны! Избранный на второй срок президент республики Эдвард Бенеш поручил Клементу Готвальду сформировать правительство национального единства. Коммунистам досталось девять основных министерств, но Ян Масарик сохранил пост министра иностранных дел.

Йозеф баллотировался по 4-му Пражскому избирательному округу, набрал 61 процент голосов, и у него началась новая жизнь.

В следующие два года у Кристины было очень много работы. Главных ролей ей не давали, но она не расстраивалась, потому что делала то, что любила в этой жизни больше всего, – выходила на сцену вместе с другими актерами и репетировала, постепенно, из множества мельчайших деталей, выстраивая образ очередной героини, подобно тому как из тысяч разноцветных точек складываются картины пуантилистов [110]. Кристина каждый вечер участвовала в таинстве создания коллективной иллюзии и была наконец счастлива. Она играла, и никто, за исключением парочки придир, не обращал внимания на ее акцент. Она с удовольствием ездила на гастроли в провинцию, открывала для себя незнакомые города и поселки в самом сердце Богемии и Моравии, где мало что изменилось с прошлого столетия: огромный муниципальный театр, обветшавший дворец в стиле рококо, поле давно забытой битвы, эрцгерцогиня Австрийская, маршал Империи. Восхищенные провинциалы приглашали актеров в пивную, где делали «лучшее пиво в стране» (правда, кроме них, об этом никто не знал).

Кристина не жалела об Алжире и даже не вспоминала прежнюю жизнь, привыкнув к безнадежно-серому пражскому небу и бледному солнцу.

Они с Терезой вступили в Совет чехословацких женщин, ставивший своей целью добиться полного равноправия с мужчинами и гармонизировать работу и семейную жизнь. Кристину приняли с радостью (под флагом пролетарского интернационализма!), она познакомилась с женщинами из самых разных социальных слоев и политических партий, рассказала новым подругам о подчиненном положении женщин во Франции, о том, что они не могут свободно распоряжаться собственными средствами, открыть счет в банке или получить паспорт без согласия мужа. Все согласились, что им очень повезло жить в Чехословакии.

Йозеф без труда совмещал работу с политической деятельностью. Он участвовал во всех заседаниях Национального собрания и был избран докладчиком Комиссии по здравоохранению. Правительство национального согласия так тщательно прорабатывало каждый новый закон, что депутаты принимали его без долгих обсуждений и практически единогласно. Йозеф вместе с товарищами по партии ошикивал тех, кто затягивал дело, предлагая бесконечные бессмысленные поправки в отчаянной попытке сохранить ничтожные личные привилегии. Наступило время главенства интересов народа над интересами отдельной личности. Йозеф стал руководителем микробиологической лаборатории, где в случае надобности его подменяли другие сотрудники.

Историю пишут двумя способами – по горячим следам или дождавшись, когда утихнут страсти. Если ученый выбирает второй путь, его трактовка истории часто в корне расходится со свидетельствами очевидцев, и тогда мы спрашиваем себя: как могло случиться подобное? Чем руководствовались участники событий, осознавали ли они, что творят? Все чехи, пережившие февраль 1948-го [111], задавали себе эти вопросы, пытаясь осознать причины сделанного выбора. Большинство граждан страны находили одно-единственное объяснение: в то время мы искренне верили, что правы, и не знали, что произойдет потом. Легко быть умным постфактум, когда знаешь «результат матча», можешь поработать в архивах, сопоставить мнения действующих лиц и исполнителей и выстроить ясную картину происшедшего.

Когда коммунистический министр внутренних дел уволил восьмерых дивизионных комиссаров-некоммунистов и поставил на их место «сочувствующих» доктрине сотрудников, чтобы усилить контроль за полицией, умеренные министры потребовали дезавуировать указ и пригрозили подать в отставку, если статус-кво не восстановят, и тогда профсоюзные лидеры и активисты созданной в эти дни народной милиции вывели на улицы сотни тысяч воинственно настроенных демонстрантов. Ослабленный болезнью президент Бенеш так боялся гражданской войны, что пожертвовал своими министрами и снова поставил во главе правительства Готвальда. Ян Масарик согласился сохранить за собой портфель министра иностранных дел. Десять дней спустя, 13 марта, его тело нашли под окном ванной комнаты Чернинского дворца [112], из которого он якобы выбросился.