Колин Маккалоу - Горькая радость

Полки быстро заполнялись книгами. Эдда купила микроскоп, стетоскоп, предметные и покровные стекла, пробирки, основные хирургические инструменты из шведской нержавеющей стали, целую кучу простых хлопчатобумажных платьев, которые было легко стирать и гладить, белые халаты и прочную медицинскую обувь. Она заранее готовилась к началу занятий, чтобы потом не терять время на покупки. Все, как всегда, было под контролем.

Эдда с радостью проводила время с Росоном, который часто выводил ее в свет. Он с удовольствием слушал, как она восторженно рассказывала о своей «медицинской квартире», и всегда отдыхал в ее обществе. Его восхищала ее молодость, красота и энергия, и временами он даже жалел, что его наклонности не дают ему возможности оценить ее в полной мере. Она ведь не была ему женой в полном смысле этого слова, и он не собирался ничего менять, испытывая к ней скорее отцовские чувства.

Его коллеги и политические сподвижники, поначалу скептически воспринявшие столь неожиданный союз, постепенно поддались обаянию Эдды, хотя их жены держали оборону гораздо дольше, а некоторые из них так и не сдались. Все знали, что старшая леди Шиллер не одобряет новую невестку из-за того, что, не имея собственных денег, та лихо тратит деньги Росона. То, что он может позволить себе дорогостоящую жену, было вполне очевидно, однако никто не догадывался, что все эти наряды, драгоценности, меха и расточительный образ жизни были его собственной инициативой. Окружение сэра Росона пока не поняло, что, помимо медицинской карьеры, его жена готова довольствоваться очень малым.

Что касается самого сэра Росона, женитьба на Эдде восполнила все изъяны его холостяцкой жизни. Он выбрал себе «правильную» жену, так что ни у кого не возникало вопросов, почему убежденный холостяк женился именно на этой женщине. Она была потрясающе стильной, красивой, хорошо воспитанной, могла поддержать любую беседу, польстить нужным людям и эффектно осадить любого, оставаясь при этом настоящей леди. Да, Эдда была безупречна — на такой обворожительной и необычной женщине, несомненно, стоило жениться. А ведь она еще учится на врача, подумать только!

Ни с кем из женщин из окружения Росона Эдда так и не подружилась — занятия не оставляли для этого времени. Как урвать два-три часа на утренний кофе или обед с подругой? Совершенно немыслимо. Книги звали ее голосами сирен, обволакивая чарами, противиться которым она не могла.

Депрессия становилась все глубже, и ее трясина постепенно затягивала правительство. Джек Ланг, премьер-министр Нового Южного Уэльса, отказался выплачивать проценты по кредитам штата, вынудив Канберру платить за него. Когда она потребовала возместить расходы, Ланг категорически отказался. Лейбористская партия раскололась на враждующие фракции, поставив под угрозу свое существование. Премьер-министр Скаллин сместил якобы проворовавшегося казначея, что заставило Джо Лайонса уйти в отставку, а затем, в марте 1931 года, выйти из Лейбористской партии. С трудом ковылявшая консервативная Националистическая партия в конце концов протянула ноги, и на ее месте возникло новое политическое образование — Объединенная партия Австралии, которую возглавил не кто иной, как Джо Лайонс, выступавший за продолжение выплат по иностранным кредитам. На выборах его партия одержала триумфальную победу, и Джо Лайонс стал премьер-министром Австралии.

Совсем неподходящее время для начала политической карьеры! Поэтому Чарлз Бердам продолжил исписывать толстые тетради и разрабатывать проект устава для принципиально новой политической партии. Замужество его свояченицы в такой критический период прозвучало как похоронный звон по его надеждам, будь то его собственный брак или политические амбиции. Ну кто мог подумать, что Эдда заарканит этого Шиллера?

Подбитый глаз вынудил Чарлза уйти в отпуск на весь декабрь. Он заперся в библиотеке, где строчил страницу за страницей, вырабатывая собственную политическую платформу. Тафтс уже вполне могла заменить его в больнице. Его самоустранение было воспринято с энтузиазмом, что окончательно переполнило чашу его терпения: он был готов убить Лиама Финакана, весело напевающего «Ах, эти черные глаза».

Его мысли постоянно крутились вокруг жены и их брака, загубленного стараниями ее проклятых сестриц, упорно возвращаясь к теме женской самостоятельности. Гуляющие по городу сплетни приводили его в бешенство, заставляя скрываться за домашними стенами, чтобы не слышать, как досужие языки треплют его имя. В распространении слухов он винил Грейс и женский персонал сиротского приюта. Он и думать не мог, что их источником был его всегда невозмутимый камердинер Коутс. Какая наглость! Он, Чарлз Бердам, должен ползать на коленях, чтобы жена пустила его в свою постель, а ведь она должна выполнять супружеские обязанности по закону. Но поскольку он далеко не Сомс Форсайт, все, что ему остается, это вариться на медленном огне, предусмотрительно не доходя до точки кипения, и заносить в свой скорбный список все новые обиды. Но все равно жена принадлежит только ему и ей следует забыть о своих детских привязанностях.