Николай Камбулов - Ракетный гром

— Нет. Но я и там могу задерживаться на службе. Ведь тебя это беспокоит?

— Нет, нет, — заторопилась она. — Мне очень и очень хочется уехать отсюда.

— Почему? Разве работа не устраивает тебя? — Ои подводил ее к цели.

Она понимала, что Сергей догадывается, почему она настаивает на переезде, и все же не хотела открыться, надеясь, что вдали от Бородина забудет о нем, поборет свою слабость.

— И там найдется работа. Нынче всюду стройки. А я люблю свою профессию, эти котлованы, краны, блоки, запах цемента и красок.

— Отпустят ли с работы?

— Отпустят. Я жена офицера. Твоя жена, подполковник Громов. — Она взяла его под руку, но шла, не касаясь его плеча.

Он подумал: «Идем рядом, но на расстоянии, без близости душевной».

Она остановилась, говоря:

— Там будет лучше...

— Не знаю.

— А я знаю: лучше!

— Серьезно?

— Я так думаю... Пойдем, что-то мне зябко.

Он обнял ее, прижал к себе.

— Какая ты маленькая, Наташа! Совсем ребенок. — Взял ее на руки и понес, целуя в холодные щеки.

Вдруг крикнул:

— Он так носит другую! — и опустил на землю.

— Ты о ком это? — испугалась Наташа.

Он закуривал долго, никак не мог зажечь спичку. А когда вспыхнул огонек. Наташа увидела его лицо, даже разглядела мелкие капельки пота на нем, и еще больше испугалась.

— Сережа! Мне страшно, Сережа!

Он швырнул в сторону спичку, и сразу стало темно, как в мешке. Дрожал огонек от папиросы, потом огонек пополз вниз. Мрак поредел, она увидела его согнутую фигуру. Подошла, молча взяла под руку.

— Пойдем!

— Ну, пойдем...

Галина Петровна уже спала. Громов закрыл дверь в ее комнату, сел за пианино, начал тихонько играть. Наташа легла в постель. Слушая мужа, она вдруг увидела перед собой дрожащий огонек папиросы. Закрыла ладонями глаза, но огонек не исчез, а по-прежнему виделся ей, маленький огонек от папиросы. А Сергей все играл. Она не знала, что он исполняет, но музыка терзала ее сердце.

Утром у Наташи поднялась температура. Громов один провожал Галину Петровну на вокзал. Уже в вагоне теща сказала:

— Наташа права, вам надо уехать отсюда.

— От своей тени не убежишь, — возразил Громов.

— Тень, сынок, не всегда бывает. Это ты знай. Когда очень светло, тогда тени не бывает...

Из книжного магазина Бородин направился в хозяйственный. У входа в одноэтажное здание с широкой витриной он остановился, осматривая выставленные товары. Среди пузатых чайников и огромных кастрюль, шумовок и противней Бородин увидел крохотную кастрюльку, как раз ту, которую велела купить Елена для Андрюшки, чтобы готовить «мужчинке» манную кашу. Посудинка понравилась Степану, и он, подойдя к продавцу, толстому, в синем халате, и положив на прилавок связку книг, попросил:

— Пожалуйста, выпишите мне вот ту кастрюлечку.

Великан мило улыбнулся и совершенно неожиданно для Бородина детским голоском ответил:

— Опоздали, товарищ подполковник.

— Как?

— Так, продано. — Потрогав книги, продавец произнес: — Бальзак! Все говорят, что я похож на Бальзака. — Он чуть опустил голову, мол, присмотрись, и, подмигнув, пошел к витрине. Принес кастрюльку, запаковал ее в коробочку, на которой было написано «Вентилятор», положил под прилавок, сказал: — Зять купил...

Бородин направился к выходу.

— Подождите! —остановил его продавец. — Кто у вас, товарищ подполковник, родился?.. Сын... Хорошо. Люблю мальчишек... У меня внучка. Платите в кассу сорок три копейки — и кастрюлечка ваша. Платите, платите, — поторопил он.

— Вам повезло, Степан Павлович. — услышал Бородин за спиной знакомый голос, когда вышел из магазина. Это была Наташа. Она поравнялась с ним. — Я слышала ваш разговор с продавцом. Смешной дядечка. — И, пройдя немного молча, спросила: — На кого похож Андрюша?

— На меня. Зашла бы и посмотрела. Парень — богатырь! Страшно любит манную кашу. Заходи, Наталья Сергеевна. — Бородин хотел свернуть с тротуара, чтобы перейти улицу, но Наташа взглянула с досадой:

— Как же я зайду, когда ты сторонишься меня?

— Откуда ты взяла? Чего мне сторониться!

— Допустим. — Она так на него посмотрела, что он понял: она не случайно оказалась в магазине, не случайно пошла вслед за ним.

— Будем здесь стоять или пройдем в сад? — спросила Наташа и взяла у него коробочку. — Что ж, помолчим? — И, не дожидаясь ответа, повернулась, тихонько пошла в парк.

Он догнал ее, когда она свернула в боковую аллею.

— Ты боишься меня, Степан?

— Нет.