Александр Фурман - Книга Фурмана. История одного присутствия. Часть IV. Демон и лабиринт

На мгновенной волне вдохновения Фурман объявил, что готов стать пони, бегать по кругу и бесплатно катать всех желающих. Нет, не верхом, конечно, он же не лошадь! На тележке, как и положено. Только надо найти какую-нибудь подходящую упряжь. А тележка будет очень красивая, на рессорах, с мягкими сиденьями – но воображаемая.

На фоне общего вялого скепсиса верная Марина Гордеева заботливо украсила маленького терпеливого пони какой-то новогодней мишурой. В качестве упряжи использовали длинные разноцветные шарфы. Получилось вполне празднично.

«Н-но! Пошел!» – неуважительно зачмокали набившиеся в воображаемую тележку пассажиры. Пони с бодрым ржанием забил копытами… но не смог сдвинуться с места: груз оказался слишком тяжелым, а крупнотелым девицам, набившимся в воображаемую тележку, даже не пришло в голову самим пошевелить ногами, чтобы «колеса» закрутились. Фурмана слегка поразила их тупая «потребительская» наивность: мол, мы же сели, так вези нас! Некоторые были еще и недовольны…

Наконец, после того как они договорились о согласованном движении и о том, что пассажиров будет не больше трех, им удалось тронуться, и под насмешливые крики зрителей пони резво поскакал по кругу, таща за собой тележку.

Аттракцион оказался намного веселее, чем можно было подумать поначалу. Причем для всех. Например, у каждого коллектива пассажиров обнаруживался свой собственный норов и внутренние проблемы. Скакать в связке с одними было легко и приятно, другие вели себя с животным откровенно по-хамски, третьи начинали бороться за власть друг с другом.

Освоившись с маршрутом, Фурман начал использовать его особенности и имеющиеся небольшие препятствия для того, чтобы разнообразить контакт с «клиентами» и вступить с ними в некий бессловесный педагогический диалог. Пару раз он ловко «переворачивал» тележку с совершенно зарвавшимися кучерами и гордо вырывался на свободу. Доброй Марине Гордеевой приходилось приманивать «бедную коняжку» воображаемым угощением и лаской. А некоторые ничего не понимающие девицы во время стоянки пытались скормить ему всякую несъедобную дрянь, упорно называя ее «соломкой» или «хлебушком» (не зря ведь в зоопарке посетителям запрещено кормить животных).

Игра настолько всех увлекла, что и соседи-футболисты, посматривая в их сторону, стали одобрительно или завистливо что-то выкрикивать, а потом стали просить, чтобы и их покатали. Образовалась даже конкурентная упряжка, но она оказалась слишком брутальной, и публика ее сторонилась.

Конечно, от беготни на морозе все устали, и организаторы следующего общего дела были этим недовольны. Но ведь поставленная ими самими задача заполнить паузу была успешно решена. А Фурман обрел необыкновенную популярность среди участников сбора. С подачи Мариничевой песенка о пони теперь неизменно звучала так: «Фура девочек катает, Фура мальчиков катает, Фура бегает по кругу и в уме круги считает…»

Нелепый роман, который Мариничева после сбора закрутила с «заказчиком», оказался, как и следовало ожидать, быстротечным. Эта глупая история всех огорчила. Наппу, криво ухмыльнувшись, даже назвал Мариничеву старой дурой. Видимо, проект со школой можно было считать закрытым. Но все недооценили деловитую кротость очередной мариничевской жертвы: через пару недель заказчик передал, что ради старой дружбы и пользы дела он хотел бы продолжить сотрудничество с их «педагогической командой». Кроме всего прочего это означало, что создавать такую команду все-таки придется. Наппу даже успел придумать для нее название: «Комиссарская бригада», сокращенно – «Комбриг».

Как всегда, идея сразу раздулась у него до каких-то фантастических масштабов: выездная бригада профессионально подготовленных комиссаров будет работать на всю страну, от Калининграда до Чукотки, беря подряды на организацию сборов для любого числа людей в любых населенных пунктах страны или же просто на природе в палаточных лагерях. Принимающая сторона обеспечивает оплату проезда, питание и проживание с минимальным набором бытовых удобств, а комиссарская бригада гарантирует создание из толпы участников дееспособного творческого коллектива с альтруистическими ценностями и позитивным социальным настроем.

Никакого фиксированного членства в будущей организации пока не предполагалось. На начальном этапе войти в нее при желании могли бы, например, все, кто принимал участие в их первом сборе. Но чтобы перейти черту между вольным дружеским сосуществованием и братским служением коммунарской идее, требовался некий дополнительный толчок, своего рода инициация. Идеальным вариантом была бы коллективная поездка в Челябинск на весенний коммунарский сбор.