Джон Ирвинг - Молитва об Оуэне Мини

— «Иисус сказал… Я есмь воскресение и жизнь», — начал мой отец. В его голосе звучала небывалая, неслыханная до сих пор мощь и уверенность, и скорбящие это заметили. Прихожане обратили к нему все свое внимание. Разумеется, я знал, что в нем изменилось: он снова обрел утраченную веру — в его голосе звучала абсолютная вера в каждое произнесенное им слово, и потому он совсем не заикался.

Временами отрываясь от Книги общей молитвы, он жестикулировал так, что становился похож на пловца, отрабатывающего движения брасса, и пальцы его правой руки иногда пересекались с лучом света, что проникал через дырку от бейсбольного мяча в витражном стекле, отчего медаль Оуэна Мини то и дело мерцала.

— «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим, — читал нам пастор Меррил, — послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, — восклицал мистер Меррил без тени сомнения в голосе; его сомнения начисто исчезли, они ушли навсегда! Он едва успевал переводить дыхание: — …утешить всех сетующих», — провозгласил он.

Но мистеру Меррилу этого показалось мало; должно быть, он почувствовал, что слова Исайи не смогут достаточно нас утешить. Мой отец решил, что дополнительным утешением для нас может стать Плач Иеремии, откуда он и прочитал:

— «Благ Господь к надеющимся на Него, к душе, ищущей Его».

А на тот случай, если и этот отрывок не сможет утолить нашу жажду утешения, пастор Меррил выбрал еще один — из Плача:

— «Ибо не навек оставляет Господь. Но послал горе, и помилует по великой благости Своей. Ибо Он не по изволению сердца Своего наказывает и огорчает сынов человеческих».

Бледные пальцы моего отца то и дело мелькали в луче света, словно маленькие рыбки, и Оуэнова медаль мигала нам с ритмичностью сигнального огня на маяке. Затем пастор Меррил предложил нам знакомый псалом:

— «Господь будет охранять выхождение твое и вхождение твое отныне и вовек».

Так он подвел нас к чтениям из Нового Завета и начал с небольшой ободряющей фразы из Послания к Римлянам:

— «Ибо думаю, что нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас».

Льюис Меррил не знал отдыха; оттого, что с нами не было Оуэна Мини, мы испытывали почти физическую боль, и пастор Меррил не мог остановиться, не заверив нас, что Оуэн ушел в лучший мир. Мой отец на полном ходу перенесся к Первому посланию к Коринфянам:

— «Но Христос воскрес из мертвых… — заверил нас пастор Меррил. — Ибо, как смерть через человека, так через человека и воскресение мертвых».

Бабушка никак не хотела отпускать мою культю, и даже у Саймона все лицо стало мокрым от слез, а мистер Меррил все не умолкал — он быстро отослал нас ко Второму посланию к Коринфянам.

— «Посему мы не унываем; — сказал он нам, — но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется. Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно», — продолжал пастор Меррил. — «Итак мы всегда благодушествуем; — наставлял нас мой отец, — и как знаем, что, водворяясь в теле, мы устранены от Господа, — ибо мы ходим верою, а не видением, — то мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа, и потому ревностно стараемся, водворяясь ли, выходя ли, быть Ему угодными…»

Затем он провел нас еще через один псалом, после чего велел прихожанам встать, что мы и сделали, и он прочитал нам из Евангелия от Иоанна.

— «Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец», — сказал пастор Меррил, и мы, все скорбящие, склонили головы, как овцы. А когда мы снова сели, мистер Меррил воскликнул: — Господи! Как нам не хватает Оуэна Мини!

Затем он снова стал читать — теперь это был отрывок про чудо, из Евангелия от Марка:

— «Пришед к ученикам, увидел много народа около них и книжников, спорящих с ними. Тотчас, увидев Его, весь народ изумился, и, подбегая, приветствовали Его. Он спросил книжников: о чем спорите с ними? Один из народа сказал в ответ: Учитель! я привел к Тебе сына моего, одержимого духом немым; где ни схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет; говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и они не могли. Отвечая ему, Иисус сказал: о, род неверный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне. И привели его к Нему. Как скоро бесноватый увидел Его, дух сотряс его; он упал на землю и валялся, испуская пену. И спросил Иисус отца его: как давно это сделалось с ним? Он сказал: с детства; и многократно дух бросал его в огонь и в воду, чтобы погубить его; но, если что можешь, сжалься над нами и помоги нам. Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему. И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию. Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух немый и глухий! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него. И вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался как мертвый, так что многие говорили, что он умер. Но Иисус, взяв его за руку поднял его; и он встал. И как вошел Иисус в дом, ученики Его спрашивали Его наедине почему мы не могли изгнать его? И сказал им: сей род не может выйти иначе, как от молитвы…»