Олег Журавлев - Соска

…Задержаться на ту пару минут, что разделяли на трассе, ведущей к международному аэропорту, банковскую «Вольво» от оранжевой «Нивы», идущей навстречу в плотном потоке машин. Каких-то пятьсот-шестьсот метров отделяло ее от «Вольво», когда бедняга вдруг взревела, как раненый зверь, пошла юзом, а в задок ей, причмокивая мнущимся бампером, уже поддавала зализанная иномарка. Следующая за иномаркой «десятка», чтобы избежать столкновения, выскочила на встречную полосу…

В считанные секунды образовалась пробка, Глеб Михайлович на самолет опоздал.

— Что ж, подписание откладывается на три дня, месье Самолиенько не смог прибыть сегодня, а на завтра у него назначены важные встречи. Придется подождать, — сказал кто-то на картавом языке где-то в левом верхнем углу Западной Европы.

Какие-то люди в строгих костюмах и галстуках организованно зашуршали бумагами и защелкали блестящими замочками дипломатов. Кто-то кашлянул, кто-то уронил ручку. Ничего особенного, с русскими партнерами такое случается, приходится приспосабливаться. Зал быстро опустел — нечего терять время, есть масса других дел.

Остался лишь один человек. Он не уронил ручку, не щелкнул замочком и не кашлянул. Он даже не встал. В кармане у молодого человека лежал билет транзитом через Рио-де-Жанейро до Сан-Пауло-да-Сильва, а дома сиротливо стояли упакованные чемоданы. Там за океаном его ждала невеста, он обещал приехать и поговорить с ее отцом, она ждала… Звали влюбленного, например, Клод-Антуан.

«Вот дерьмо!» — сказал Клод-Антуан на красивом картавом языке.

«Папа, возьми, пожалуйста, трубку… Папа, ты дома? Ой, как я за тебя волнуюсь! Вот сейчас ты не берешь трубку, и я волнуюсь. Мне почему-то кажется, что эти люди способны на все… Слушай, па, у меня плохие новости. Клод-Антуан только что звонил, он не сможет прилететь. Что-то там у них откладывается, какие-то русские не приехали на подписание, а его шеф, ну, я тебе рассказывала, какой он сухарь, так вот, его шеф ничего не хочет слушать: Кло должен ставить свою подпись от бухгалтерии. Значит, надо ждать. А я не могу ждать, я так люблю его! Ты же помнишь, мы с тобой говорили об упущенном мгновении, о том, что все надо делать сразу, иначе потом… Короче, па, я лечу в Европу. Следующий рейс в полтретьего, я могу успеть, если сразу поймаю такси. Надеюсь, ты меня понимаешь, ты всегда говорил, что мое счастье для тебя превыше всего… Так вот, я счастлива! Хочу чтобы ты знал: мы решили пожениться. Он должен был сказать тебе… Короче, я заболталась. Бегу, опаздываю. Будь осторожен с этим докладом, па. Дева Мария, сделай так, чтобы комиссия не учла твой доклад! Я боюсь этих людей, они способны на все. Позвоню, когда приземлюсь. Целую, мой папулек!»

Прозвучал сигнал прерываемой связи.

Автоответчик перешел к следующему сообщению:

— Добрый день, сеньор Архитектор. Вы не берете трубку, но вы ждете нашего звонка, не так ли? Мы вам дали достаточно времени на размышления, но сейчас его почти не осталось. Заседание комиссии завтра утром. У вас есть всего несколько часов, чтобы одуматься. Позвоните нам, вы знаете номер. Этот супермаркет нужен городу, а заказ нужен нам. Мы все равно его построим, и он будет стоять сотни лет, а ваши расчеты пригодятся, чтобы обклеить уборные первого этажа. До связи!

Архитектор с отвращением ткнул пальцем в кнопку аппарата, встал, подошел к шкафу, открыл дверцу, закрыл, подумал: «Зачем я открыл дверцу шкафа?»

Вдруг услышал гудение кондиционеров, хотя раньше не обращал на них внимания, решил, что неплохо бы взять из холодильника бутылочку «Брама», и взял…

Пальцы оставили след на холодной испарине, пивная крышка полетела на пол. Сколько длилось ее падение — секунду, может быть полторы… Архитектор нагнулся, поднял.

Значит, дочь улетела в Европу…

Архитектор устроился в кресле, вяло вытянул ноги.

Потому что там живет этот молодой бухгалтер с длинным острым носом. Бог ты мой, сколько их там, в Европе, остроносых бухгалтеров? И не сосчитать. Но почему-то именно этот, Клод-Антуан, у которого несговорчивый шеф и карьера, имеет на его малышку больше прав, чем все другие остроносые, даже больше, чем он сам, воспитавший дочь без матери. Совершенно чужой человек, за тысячи километров, который не видел, как она пускала слюни, который не кормил ее кашей и наверняка не имеет представления, как меняют подгузники. Странно… Но как быстро и далеко у них зашло. Свадьба! А там и дедушкой стать недолго… А ведь познакомились когда… прошлым летом. Э-хе-хех, молодо-зелено. И все-таки власть этого человека такова, что его малышка не может подождать пару дней, бросается в самолет и парит сейчас над морем облаков, смотрит в иллюминатор и думает… о длинноносом!