Алексей Оутерицкий - Немцы в городе

– Да предки притащили.

– Ого, – сказала Тамарка с завистью, – счастливый. Я бы тоже хотела со своими повидаться.

– Да ладно, – сказал я, – успеешь еще. Всего вторую неделю здесь торчим.

Тамарка пожала плечиками.

– Себе-то хоть оставил?

Я тоже пожал плечами.

– Да я их как-то не очень.

– А, ну да… Ты же у нас только собачий холодец за обе щеки уплетаешь.

Тамарка звонко рассмеялась, потом поспешно прикрыла рукой рот, опасливо обернулась.

– На, Викентьича хоть угостишь, – сказала она, доставая два крупных апельсина, – а с Наташкой я сама поделюсь.

Я запихал апельсины в боковые карманы халата и они стали округлыми, наверняка подозрительными на вид для этих чертовых санитаров.

– Держи еще, – сказала Тамарка, но я отрицательно мотнул головой.

– Да хватит.

Она стояла, прижимая к груди пакет, и смотрела на меня с хитрым прищуром, потом прикусила нижнюю губу.

– Чего? – спросил я, чувствуя, как сердце забилось чаще.

– У меня для тебя тоже есть кое-какой сюрприз, – сказала Тамара таким особенным голосом, что у меня внизу живота пробежала быстрая теплая волна.

– Какой?

– Угадай.

Я помолчал секунд пять, потом развел руками.

– Скажи.

– Ладно… – Не отрывая от меня взгляда, Тамарка полезла в кармашек, как раз на месте одной из притягательных выпуклостей небольших грудок. Ее пальцы лишились привычного маникюра, длинные ногти здесь тоже были под запретом. – Смотри, что у меня есть.

Она достала что-то, скрывая это в кулаке, потом протянула руку и какое-то время стояла неподвижно, второй рукой прижимая к себе пакет. Потом, все так же не отрывая от меня взгляда, медленно раскрыла ладонь. На ладони оказался ключ. Обычный серый алюминиевый ключ на стальном пружинистом колечке.

С пяток секунд я молча смотрел на этот ключ, потом перевел взгляд на сияющее Тамаркино лицо.

– Что скажешь? – спросила она все тем же, вызывающим ту самую волну голосом.

– Неужели от кладовки?

– Угу.

– Там, где списанная кровать?

– Угу.

Я с усилием сглотнул.

– Когда? – Тамарка молчала. – Тамар! Вечером, после ужина?

– На этот раз никаких пятиминуток, – сказала она, глядя на меня с прищуром. – Предлагаю запереться там на всю ночь.

– Целую ночь! – От такой перспективы у меня захватило дух. – Но как ты…

– Стянула его у сестры, а она теперь заступит только через двое суток, – пояснила Тамара. – Тогда же и спохватится, если я к тому времени не успею вернуть его на место… – Она говорила тихо и все время оборачивалась, чтобы не пропустить появления дежурной сестры. – Но, думаю, все получится. Нужно просто улучить момент и положить ключ обратно, в карман ее халата.

– На целую ночь… – восторженно повторил я, не веря в такую удачу.

С лица Тамарки вдруг исчезла улыбка.

– А ты сможешь вырваться? – озабоченно спросила она.

– Запросто, – уверенно сказал я, еще не зная, как мне удастся улизнуть из отделения, но зная, что я сделаю это во что бы то ни стало. – Если понадобится, я нашего дежурного придурка просто прибью.

– А вот этого не надо, – сказала Тамарка и хихикнула. – А то тебя повяжут, и я там, в этой кладовке, буду всю ночь в одиночестве куковать.

Еще несколько секунд я стоял, молча пожирая глазами Тамарку и чувствуя, как та теплая волна внизу разгулялась не на шутку, так, что, кажется, у меня оттопырился халат – точь-в-точь как когда-то трусы под пиджаком, еще на том пляже. Мне уже казалось, что это было сто лет назад.

Тамарка, кажется, заметила. Она опять хихикнула и ее щеки порозовели. Тоже как тогда, на пляже. Она хотела что-то сказать, но тут за углом вестибюля послышалось размеренное шарканье. Похоже, это возвращалась дежурящая сегодня в женском отделении медсестра, грузная тетка лет сорока, визгливая и всегда чем-то недовольная.

– Все, пока… – Тамарка шагнула вперед, привстала на цыпочки и быстро чмокнула меня в губы. – Да иди же! – с напускной сердитостью прошипела она, когда мои руки машинально стиснули тонкую талию и притянули к себе, а потом как-то сами собой переместились ниже, под перехвативший ее поясок. – Апельсины раздавишь, силач…

Я попятился. Несколько шагов, не отрывая от Тамарки глаз, я шел спиной вперед, потом развернулся и почти побежал на цыпочках, потому что из-за угла вот-вот должна была появиться медсестра.

Перед выходом я притормозил, оглянулся. Тамарка стояла, глядя мне вслед. В одной ее руке уже была швабра, а пакет она, видно, куда-то поставила. Второй рукой она помахала мне на прощанье, но тут же поспешно согнулась и принялась усердно драить пол. Я с усилием толкнул упругую дверь…