Шломо — задиристо — вопит:
— Да?! А кто же тогда придумал зло?!
Я говорю:
— Угадай!
Шломо говорит:
— Я не верю! Я отказываюсь верить во все эти россказни богословов про падших ангелов, про сатану, про грехопадение человека, про падший мир! Всё это слишком сложно! Вообще — всё это какой-то кошмар! У моей матери и у моего отца убили все их семьи в Освенциме! Мой отец сошел с ума от горя, и до конца жизни страдал маниакально-депрессивным синдромом. Где был Бог, если Бог есть?! Вся жизнь какой-то кошмар! От которого никуда не сбежишь! Почему Бог не убьет сатану немедленно же!
— Без тех аксиом, которые ты назвал сейчас россказнями и «слишком сложными», извини, — говорю, — Шломо, понять этот мир невозможно — более того — без знания и понимания этих аксиом мир выглядит действительно бессмысленной сатанинской игрушкой, в которой закон — зло, смерть, страдание. Человек может и даже обязан (если этот человек не идиот) из наблюдений за окружающим миром вывести логически и интуитивно наличие мира невидимого, невидимых сил, сотворивших этот видимый мир. Но человек, как ни наблюдай он за природой, никоим образом не может вывести логически того факта, что Бог — добр. Зримый земной мир никоим образом не говорит нам о существовании Добра, Божественного Добра. Ведь природа — зла. В ней царят похоть, жестокость и смерть. Невозможно характер Бога вывести из окружающего падшего мира. Апостол Иоанн говорит: «мир лежит во зле». Заметь: Иоанн не говорит: мир, мол, немножко подпорчен, чуто́к так изуродован. Иоанн произносит глобальный приговор: мир целиком лежит во зле! Знание того, что Бог — добр — это вопрос только откровения — а не наблюдения. Никакое наблюдение за падшим внешним зверским миром не позволит тебе убедиться в том, что Бог — добр, — потому что в падшем, взятом сатаной в плен, земном мире, справедливости не существует. Здесь царит зло. На земле нет никакой «гармонии» — не слушай добродушненьких одурманенных идиотов. Здесь война! На земле идет ежесекундная война за души людей. И мужество и храбрость нужны именно на это: поверить Богу в Его откровении, что Бог — добр, довериться Богу всем сердцем — и встать на сторону Бога. Какие бы сложности или страдания это ни принесло тебе в этом падшем мире. Не случайно ведь любимый ученик Христа, апостол Иоанн, в начале своего первого послания возвещает всем, что «Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы»! Иоанн называет именно эту кратенькую и простую формулу «Благой Вестью», то есть Евангелием, которое он лично слышал от Господа Иисуса Христа. В каком-то смысле — именно эта фраза — вершина всего Нового Завета. И это прямое ниспровержение богохульников, по сатанинскому наущению клевещущих, что Бог — источник зла. Нет, это вранье. Как точно сказал Христос: «сатана — лжец и отец лжи, и когда говорит ложь — говорит свое». Бог есть свет, и нет в Боге никакой тьмы. На этом точка. Вот именно в это надо «верить» — вот именно для этого нужно волевое усилие веры: мы не знаем всех подробностей катастрофы, которая произошла во вселенной; мы знаем только короткие символы и намеки; мы не знаем, как и почему появилось зло; мы знаем только со слов Христа, что «сатана первым не устоял»; мы не знаем больше никаких подробностей — но мы верим Богу на слово: что зло — не от Бога.
— Но почему Бог, — орет Шломо, — если Бог действительно есть, и если Бог действительно благ, не убьет сатану немедленно же, я спрашиваю?!
— Подозреваю, — говорю, — что Бог, на самом-то деле, этим и занят: убивает сатану. Только делает это Бог Своими, Божественными методами. А не нашими, падшими, людскими. Я думаю, что каждая секунда существования этого страшного падшего мира — это новая строчка в вечном смертном приговоре, который Бог выносит сатане. Это же ведь приговор сатане и его слугам не на десять лет тюрьмы, и даже не на семьдесят людских лет — а смертный приговор на вечность — ты только вдумайся в это! Я вообще сильно подозреваю, что во всем этом есть что-то от вирусологии: Бог как бы в Вечности набирает противоядия против зла, антивирусы для душ людей. Знаешь, по принципу: если впредь кто-то будет спрашивать на небе у Бога, почему нельзя делать того-то и того-то — Бог предъявит вопрошающему соответствующий чудовищный мультимедийный файл земной истории — и когда вопрошающий, посмотрев и как бы прожив заново все это, содрогнется от ужаса, — Бог грустно скажет: «Вот потому-то и нельзя…» Я понимаю, что любые людские падшие слова будут варварски звучать — но все-таки попробую передать свое интуитивное ощущение: попустив случиться всей этой чудовищной внешней земной истории, замешанной на крови, зависти, похоти и сатанинской гордыне, Бог, будучи благ, как бы дает сатане выговориться: четко установив сроки всего этого кошмара. По истечении которых Бог скажет сатане: «Выговорился? Всё сказал? Всё попытался мне доказать, что хотел, в своей злой гордыне? А вот теперь — сдохни в аду, за всё зло, которое ты Моим людям, детям Моим, причинил. И за каждую убитую Божью Коровку!»
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу