Гийом Мюссо - Сентрал-парк

— Знаешь это место? — спросила Алиса у своей новой приятельницы, ткнув ручкой в Линкольн.

— Да, там неподалеку горнолыжная станция — Лун Маунтин. Мы ездили туда как-то с моим приятелем.

— Ну и как там?

— Мрачновато, особенно зимой. И далековато. Не сказать, что рукой подать.

Алиса подняла голову от карты. В зале, как ей показалось, было жарковато, она сняла свитер и осталась в одной футболке.

С пачкой сигарет в руках в ресторан вернулся Гэбриэл и подошел к Алисе. Сел с ней рядышком на соседний табурет.

— Вам что-нибудь подать, сэр?

— А можно чашку эспрессо?

— К сожалению, эспрессо у нас нет.

— Тогда дайте, пожалуйста, «Перье».

— И «Перье» тоже нет.

Алиса сердито посмотрела на Гэбриэла.

— А если что-нибудь попроще, Кейн?

— Понял. Дайте мне самый обычный кофе.

Молоденькая официантка принялась готовить ему кофе, а Кейн стал разглядывать ее с головы до ног, задерживая взгляд без всякого стеснения на самых соблазнительных деталях ее анатомического строения.

— Вам не кажется, Кейн, что вы слишком много себе позволяете?! — возмутилась Алиса.

Гэбриэл со вздохом возвел глаза к потолку. Но Алиса не унималась.

— Противно иметь дело с жалкой заурядностью, — ехидно сообщила она.

— А я никогда не выдавал себя за гения, — парировал он, вытаскивая из пачки сигарету и закладывая за ухо.

Алиса уже приготовилась откомментировать его жест, но не успела.

— Вот и ваш факс пришел, — сообщила Барби, появляясь из задней комнаты.

Она подошла к ним, держа в руках два листка, которые потрудилась скрепить степлером.

Полицейские детективы склонились над фотографией Калеба Данна. Фотография была из тех, какие снимают с подследственного в полиции.

— Ну вот, есть даже фотография, а толку никакого, — с огорчением вздохнула Алиса.

В самом деле, антропометрические черно-белые снимки с крупным зерном мало что дают. Внешность Данна была самая что ни на есть заурядная: темноволосый, среднего роста, с ничем не примечательными чертами лица и таким же его выражением. Господин-Как-все. Джон Доу. [13] Условное обозначение одной из сторон в судебном процессе в Англии.

— Да, про этого человека и сказать-то нечего, — признал Гэбриэл. — Он может быть кем угодно.

Полицейский не скрывал своего разочарования. Он перевернул страницу. На следующей были адреса, Томас Крейг написал их от руки: адрес дома для престарелых, адрес самого Данна.

— А вам не кажется странным, что в дом для престарелых берут в сторожа бывшего заключенного? — начал Гэбриэл.

Алиса не ответила на его вопрос. Она гипнотизировала фотографию Данна, пытаясь разгадать его тайну.

Гэбриэл отхлебнул кофе, и на лице его появилась гримаса отвращения.

— Вы не дадите мне ваш телефон? — обратился он снова к Алисе. — Хочу кое-что проверить.

Получив телефон, он набрал номер Центра Святого Иосифа, дома для престарелых, где работал Данн. Представился, назвав себя специальным агентом Кейном из ФБР, и попросил соединить его с директором. Потом, как уже вошло у них в привычку, включил громкую связь, чтобы Алиса тоже могла участвовать в разговоре.

— Юлиус Мэйсон. Имею честь быть директором этого заведения. Чем могу быть полезен?

Гэбриэл сослался на рутинный опрос и попросил дать ему информацию о Калебе Данне.

— Надеюсь, с Калебом ничего не случилось? — забеспокоился Мэйсон.

— Он работал вчера вечером?

— Калеб Данн вот уже почти два года как у нас не работает, — сообщил директор, и в голосе у него слышалось недоумение, он явно был удивлен.

— Ах, вот как? Я… я не знал.

Гэбриэлу нелегко было сохранить самообладание. Алиса не сдержала улыбки: и ФБР не всегда на уровне. Лень и нерасторопность обнаруживают себя не только во Франции.

Обиженный ее улыбкой Гэбриэл продолжал разговор все тем же суровым тоном.

— А вы знали, что Данн имеет судимость, когда брали его на работу?

— Судимость? Скажете тоже! Продал немножко травы и сказал все, что думает, грубияну полицейскому, который его арестовал! Такие пустяки тюрьмы не заслуживают!

— Это по вашему мнению.

— Да, именно так я считаю!

Алиса снова улыбнулась. От такого много не узнаешь, Кейну снова не повезло!

— Пока Данн работал у вас, вы не замечали в его поведении каких-либо странностей? Отклонений? Может быть, вас что-то настораживало?

— Нет, ничего. Калеб был крайне добросовестен и всегда готов услужить. Персонал и наши пансионеры нахвалиться на него не могли.