Владимир Степаненко - Майские ласточки

— Не слышал, а видел, — закивал головой Кожевников. — Он с двумя килями, торчат, как лопаты.

— Точно, точно, — согласился Олег, отмечая зоркую наблюдательность бурового мастера. — Нецветаева два раза сбивали. Горел.

— Всем досталось в эту войну, — Кожевников еще ниже опустил голову, словно отдавал дань памяти погибшим товарищам. — Война никого не щадила: пехотинцев, танкистов, артиллеристов и нас, саперов. Доставалось и летчикам. Видел я, как сбивали самолеты. Падали горящие!

Во время неторопливого разговора Олег Белов начал немного успокаиваться. Ему не терпелось познакомиться с работой бригады. Он вспоминал многих рабочих, они прибегали встречать вертолет. Каждый прилет был для них праздником.

— Сегодня должен прилететь вертолет за заглушками, — сказал Кожевников, думая, что сообщает летчику приятную новость.

— Не смотрел я плановое задание на сегодняшний день, — чистосердечно признался Олег Белов. — Если понадобились заглушки, летчики перебросят. Я слышал о заглушках, сам их возил, но не понимаю, зачем они нужны.

— Проверяем буровые трубы под давлением. Я покажу, как мы проводим испытание.

Олег Белов прижился на буровой. Рабочие охотно приняли его в свой коллектив, много разговаривали, рассказывали о себе. Особенно он сдружился с Владимиром Морозовым и Петром Лиманским. Вместе с ними он ходил на вахту, присматривался к их работе, а иногда и помогал. Особенно ему нравилось работать с верховым Тарасом Слобанюком. С завидной легкостью он вбегал по металлическим ступенькам наверх, на полати. Крюком захватывал очередную свечу, подвешивал ее на элеватор.

На полатях чувствовалась высота, и Олегу Белову казалось, что продолжался прерванный полет. Он жадно ловил лицом порывистый ветер, дующий с моря, вглядывался в тундру, в угрюмую черноту моря в завитках белых барашков.

С высоты терялось реальное представление о земле, траве. Цветы сливались в один ковер с вкраплением яркой желтизны осенних листьев на березках. Люди на площадке в защитных шлемах походили на круглые шарики одуванчиков. Буровики работали согласованно, в одном темпе, без лишней суеты у лебедки, механического ключа. Свинчивали свечи. Опускали их и выдергивали из устья. Смотря на них, он редко удерживался от горестного вздоха. Страстно хотелось летать. Его место за штурвалом винтокрылой машины. Приходили на память слова одного известного вертолетчика: «Смысл жизни там, где борьба и победа над сложностью твоей работы, над скоростью и высотой». Олег очень уважал автора этих строк, мог без конца перечитывать его книгу, помнил буквально каждую строчку.

Но с особой радостью Олег Белов проводил время по утрам около рации, когда на утреннюю перекличку выходил Кожевников. Узнавал, что происходило на других буровых, жил их делами. По запросам буровых мастеров мысленно строил свой вылет, определял, какие грузы придется везти в фюзеляже, а какие на подвесе. Рассчитывал маршрут полета без вторых залетов.

Прислушиваясь в радиоперекличке к разговору диспетчера «Горки», он знал, сколько поступало требований на заглушки, и два железных отрезка труб с резьбой перебрасывали с одной буровой на другую, как любимую игрушку. Однажды он записал: «С Р-25 взять заглушки, доставить на Р-23». А через пять дней заглушки забрасывались экипажем на буровую Кожевникова. Записал и забыл, а через неделю ему попался случайно листок, и он удивился, слушая требование мастера буровой Р-25.

— Срочно нужны заглушки, приступаем к опрессовке труб.

Несколько проведенных цветным карандашом линий позволили летчику вычертить несложный график путешествия заглушек между буровыми. Мысленно он проставил их вес. Вышло, что в течение одной недели Кирилл Свиридов не довез на своем вертолете шестьсот килограммов груза.

— Подбросьте заглушки, — требовал настойчиво буровой мастер Р-23.

Олег Белов удивленно разглядывал небольшой листок, заставивший его серьезно задуматься.

— Павел Гаврилович, заглушки присылают с завода? — спросил он, стараясь во всем как следует разобраться.

— Токари сами справляются. Для дела им нужны обрезки труб, — объяснил охотно буровой мастер, которому понравилась пытливость летчика.

— Надо иметь три комплекта заглушек, и отпадет необходимость перевозить их с буровой на буровую.

— До этого просто додуматься, — улыбаясь, сказал Кожевников. — Великие открытия делали не всегда ученые, а часто и умельцы. Но попробуй достать второй комплект заглушек. У начальника ремонтных мастерских найдется тысяча причин для отказа. А Кочин и Эдигорьян заняты планом. Если разбросать по счетам косточки, то выйдет, что для плана важно знать произведенные затраты для производства продукции, себестоимость! Уяснил? Себе-сто-имость! Сокращение рейсов вертолетов. Удешевление затрат на бурение. Тебе лучше знать, сколько стоит один час работы вертолета.