Мирмухсин - Умид. Сын литейщика

— Прекратите несерьезные разговоры! — сказала Дильбар, строго взглянув на брата.

— Я сказал вполне серьезно.

— Пойдемте, Барчиной, попьем чаю, — предложила Дильбар, испытывая неловкость за брата. — А вы, ака, ступайте к бригадиру, составьте ему компанию за дастарханом. Он очень любит поить чаем корреспондентов…

— Если Барчин не возражает, я охотно попил бы чай вместе с вами.

— Какой же вы навязчивый! — засмеялась Дильбар.

— Эх, Барчин, не было бы моей сестры, пил бы я чай тут, с вами. А как же обычай даже незнакомых прохожих звать к дастархану? Тоже мне сестра! Что ж, ла-а-адно, я пошел!

Барчин и вправду расстроилась.

— Ну, пусть остался бы. Человек сделал доброе дело, а мы вместо благодарности…

— Эркинджан! Эй, Эркинджан, останьтесь! — крикнула Дильбар вслед Эркину.

Но тот, перекинув через плечо фотоаппарат, удалялся размашистым шагом. Сделал вид, что не слышит.

— Обиделся, — засмеялась Дильбар.

— Неловко как-то получилось.

— Что вы, Барчиной, его обиды надолго не хватит. Скоро отойдет и вернется. За ним это водится — немножечко поважничать.

Девушки дошли до конца своих рядков и, закинув фартуки за спину, направились к хирману пить чай.

Через неделю Эркин опять приехал в колхоз на велосипеде. Он отыскал поле, где собирали хлопок. Долго стоял на краю поля, вглядываясь. Наконец увидел Барчин. Сегодня было прохладно, небо затянули тучи, и с утра моросил дождь. Барчин была в старом сереньком платье. Эркин направился к ней. Услышав шаги, Барчин обернулась. Она очень удивилась, увидев Эркина. Не дожидаясь, пока девушка спросит, как он тут оказался, протянул ей один экземпляр свежей газеты:

— Вот… Привез вам…

Под заголовком «Передовые сборщицы», набранным крупными буквами, были напечатаны фотографии Барчин и еще нескольких девушек, а под ними дана коротенькая информация за подписью «Э. Раззаков».

— И заметку сами написали? Да вы на все руки мастер, Эркин-ака!

— Да… вроде бы так, — смущенно проговорил Эркин.

— А где же Дильбархон? Вы же ее тоже фотографировали!

— Редактор снял с номера. Говорит, надо показывать простых тружеников, а не руководителей района.

— Хорошо, что я отношусь к простым труженикам! — засмеялась Барчин. — Сбегать за Дильбархон?

Эркин нахмурился, он все еще был в обиде на сестру.

— Не стоит. Я приехал вас повидать… А этот узелок с провизией мать передала Дильбар. Передайте, пожалуйста, ей.

— Передам из рук в руки.

— До свидания.

Эркин зашагал к меже, где оставил велосипед. Подняв его с травы, сел и помчался в сторону города.

Выпал снег. Укрыл землю белым одеялом. Опустели поля. Собранный хлопок был уложен в огромные, с гору, бунты на хлопкопунктах и накрыт брезентом. Горожане разъехались по домам. А колхозники уже начали готовиться к весне…

У секретаря Хумаюна Саидбекова с наступлением зимы хлопот не стало меньше. Ежедневно из западных областей страны прибывали эвакуированные. Для райкома партии и райисполкома обеспечение эвакуированных семей жильем и питанием стало одной из основных задач. В учреждениях и предприятиях Шахрисябза уже работало немало людей, прибывших из Белоруссии и с Украины. Местные жители делились с ними кровом и своими припасами. Многие пожелали жить в сельской местности, и их поселили в близлежащих от Шахрисябза кишлаках.

Хумаюна Саидбекова известили из Москвы, что среди эвакуированных в Шахрисябз есть семьи командиров партизанских отрядов, действующих в Белоруссии. Секретарь лично навещал их, проявлял всяческую заботу.

В одну из комнат их соседки Айши-биби поселили пожилую женщину Марию Антоновну Богошевич с внучкой. Она прибыла из Черниговской области. Ее муж, зять и дочь — все трое ушли в партизаны.

На каждом заседании бюро секретарь райкома напоминал, что ни на минуту нельзя забывать о святом долге — заботиться об эвакуированных.

Шел снег. Не переставая валил хлопьями. Слабый ветер временами кружил его в хороводе. Зима вырядилась в белое и стала похожей на ту зиму, к которой привыкли новые жители Шахрисябза. Уже легкий морозец заставлял местных жителей прятаться в домах, а гостям приносил радость и усладу. И природа, видно, старалась им облегчить горечь расставания с милым сердцу родимым краем…

…Эркин Раззаков, первоначально работавший в военном комиссариате и сотрудничавший в районной газете, был назначен директором средней школы. Прежний директор ушел на фронт. Барчин в этой же школе вела начальные классы.