Альберт Усольцев - Есть у меня земля

— Есть сахар, — сказал Алексей. — Маковая лепеха осталась.

— Ни к чему, — проговорил Щербинин. — Тоня меня ждет завтра только, сегодня переночую у тебя. Ты стели постелю, мне на печке — кости погрею, а себе где хошь — лучше на полатях, удобней разговаривать будет… А я тем временем рассказом тебя попотчую о своем житье-бытье, о своих работниках авторотовских. Не без умыслу говорить буду, а ты сам определи — где он… Права получить — задачка! Права получишь, никуда они не денутся. Ты сейчас рассматривай себя глубже, всесторонне, потому как ты не только человек при машине, а шофер! Шофер, ешь те в корень-то! По тебе чужой человек, приезжий к примеру, о твоем крае судить будет, оценивать твою сторону станет. Нечего бога гневить, я и сам долгое время думал, что человек за баранкой всего лишь водитель, ну, тот, что ведет машину, скорости переключает, педали в нужных местах давит что есть мочи. Ан нет. Рулить может и автомат, только задай программу да курс. Ты стели, стели, не запинайся.

Когда они улеглись — Щербинин на печке, а Алексей на полатях, — разговор поначалу никак не мог настроиться, то ли мешала особая послепохоронная обстановка в доме, то ли разъединяла темнота, плотная, густая, пахнущая богородской травой и тройным одеколоном. Да Алексею и не хотелось говорить. И молчать было тоже трудно. Он решил слушать, только слушать. Когда слушаешь спокойного, доброго человека, и сам настраиваешься на его лад. Для него, этого другого, боль, может быть, и не так сильна, не близкий же человек ушел, а всего лишь знакомый. Пусть хороший знакомый, но не родной же. И он, этот человек, может если не умерить горе, то разговорить его. С каких времен это повелось, Алексей не знал, но соблюдалось точно: умер человек в доме, после похорон обязательно остается ночевальщик. Так и называли — ночевальщик. Не оставляли одних хозяев с несчастьем наедине, с тишиной наодноглазку, потому как тишина после похорон в домах — особая, необыкновенная тишина. Может, и не тишина она совсем, а все ж людям кажется, будто попали они в мир иной, с иным складом. И вот чтобы этого не происходило, и оставались в домах ночевальщики. Хорошим ночевальщиком была Соля. С Гутей на пару. То одна берет дом, то другая. И ловко у них выходило: так разговорят горе, что к утру вроде чуток полегче становилось, не так жутко, как с вечера.

В войну ночевальщик оставался и в тех домах, в которые приходили «похоронки». Не зря Гутя спросила, не прислать ли Матвея. И она бы прислала, не появись Щербинин. Осталась довольна Гутя, когда уходила, это Алексей заметил по ее глазам. Щербинин хоть и не слыл ночевальщиком, мужиков на такие дела редко допускали, но разговором был силен.

— Так вот, к разговору нашему, — начал Щербинин. — Есть у нас шофер — самый лучший шофер по хозяйству, таким и идет из года в год. План ежедневно — на двести процентов, а то и более. Когда появился, машинешку мы ему дали старющую. У меня и надежды на этот самокат никакой не было, собирались списывать. А завгар возьми да и в шутку предложи: «Бери, мол, дорогой товарищ, этого ихтиозавра, коль побольше хочешь денег заработать». В смех сказанул, какие на старье деньги! Думал, сплюнет через левое плечо да и откажется. А он, нет, не отказался. Со слесарями помороковал два месяца, и вышел наш ЗИСок из ремонта, будто новый гривенник. Правда, запчастей на него ухлопали порядком, мне завгар потом докладывал, но машину на ход поставили. Начал наш шоферок на ней работать. Месяц — худо, на другой — получше, на третий — сносно, на двенадцатый, смотрим, он по показателям в перваки, вышел! В непогодь кто в гараже стоит, кто в кювете сидит, а наш груздок знай грузы подергивает. Ну, точно на рыбалке: у всех неклев, а он за милую душу потаскивает. Шутят водители: ему нечистая сила помогает, обводит худые места. Шутки шутками, а вот не обойдешь по нашим дорогам худь, хотя, конечно, как обходить будешь. Вышел я как-то вместе с ним в рейс, ну, скажу тебе, мастак парень, так ведет машину — залюбуешься. И молодой, немного разве тебя постарше. Да ты его должен знать… Об имени скажу позже… Так вот, хваткий этот паренек выдался. Чуть поломка, другой стоит без дела неделю, а у этого нужная запчасть, как у фокусника, в руке! И не с нашего склада. На нашем складе, к примеру, сальников днем с огнем не сыщешь, а у него целый набор. Или прокладку головки блока, будь она неладна, пятикопеешная тварь, по всему району не найдешь, а у этого фокусника целый десяток. А я, грешным делом, люблю работников, у которых горит все в руках. Какой ты шофер, если у тебя каша во рту застыла! На щит парня подняли. Чуть что — в президиум. На доске Почета фото. Потом чувствую: что-то не то. По настроению людей чувствую… Слушай, Алексей, а может, эту часть разговора пока опустим, я ведь что задумал: стажировку, если не против, будешь проходить с ним… У него и вправду можно поучиться кое-чему в вождении, в уходе за машиной, вообще — шоферской науке. А тебе это не лишнее, так мне кажется. А то получается нехорошо, за глаза вроде бы хаю, а в глаза — другое, в почет ввожу, коль стажера назначаю. Не каждому ведь я могу доверить стажера. Может, не стоит, поездишь, приглядишься, сам определишь…