Антти Тимонен - В заливе ветров

Смеялись все, смеялся и Пааво, но сконфуженно поглядывал в окно библиотеки. Чтобы переменить разговор, он спросил:

— А что сегодня будет в клубе?

— Там же объявление, — ответила Анни. — Доклад Никулина о строительстве крупных гидростанций. Начало в три часа.

Николай покраснел. Ему показалось, что Воронов пренебрежительно усмехнулся. Хоть бы кто-нибудь предложил отложить доклад.

— В восемь партсобрание в клубе, — напомнил Кирьянен коммунистам.

— А танцы после доклада будут? — спросила одна из девушек.

— Что это за воскресник без танцев! — пошутил Воронов. Кирьянену он сказал тихо: — А может, ограничиться одними танцами?

— Почему? — удивился Кирьянен.

— Не поспешили ли вы с докладом Никулина? Это же очень ответственное дело! Кто-нибудь ознакомился с его тезисами, помогал ему?

— Анни помогала. И я с ним беседовал не раз.

— Смотри! — Воронов вздохнул.

Хотя Воронов говорил тихо, но все же Николай понял по отдельным словам, о чем идет речь. Вначале он обрадовался. Но потом почувствовал обиду. И теперь он уже хотел, чтобы доклад состоялся.

— Пора за работу! — подала команду Анни. — Иначе не будет ни парка, ни танцев.

Воскресник продолжался до обеда. После обеда все собрались в клубе. Николай нервничал. Доклад свой он, кажется, помнил наизусть, но боялся, что, поднявшись на сцену, все забудет и станет ловить воздух, как выброшенная на сушу рыба. Ему вспомнились язвительные слова Матрены Павловны, которые та сказала, когда прочла его доклад вчера вечером. Тогда он был убежден, что она порет чушь, и примерно так он ей ответил и даже, уходя, хлопнул дверью. Но сейчас ему стало представляться все в ином свете. Может, действительно, библиотекарь права и доклад не годится.

Тем временем зал заполнился. Пришла не только молодежь, но и пожилые люди, а некоторые привели с собой детей.

Сын Кюллиева, пятилетний Ким, взобрался на четвереньках на сцену.

— Ким, скажи нам речь! — попросил кто-то.

Ким храбро признался:

— Я еще не умею. Но папа умеет, тетя Айно умеет и мама умеет…

«А сумею ли я? — подумал со страхом Николай. — И надо же было, чтобы столько народу пришло…»

Но этот вопрос задавать себе было поздно. Анни Мякелева уже поднималась на сцену.

— Начинаем, товарищи! Николай Иванович Никулин Сделает доклад о строительстве гидростанций.

«Какой официальной стала Анни!» — усмехнулся Николай. Но в этот момент кто-то подтолкнул его в спину, и он оказался на сцене. Он беспомощно оглянулся вокруг, как будто просил кого-нибудь прийти на помощь. В висках стучало, дух захватывало.

— Товарищи! — вымолвил он таким голосом, как будто дальше следовало: «Спасите!» — и взглянул в зал. Вот сидит Степаненко, тот самый человек, который помогает ему в ремонте сплоточной машины, рядом Пааво Кюллиев, дальше Анни, которая знает наперед каждое слово его речи. Айно Андреевна ободряюще улыбнулась ему. Но вдруг у двери, ведущей в библиотеку, с холодным, ничего не выражающим блеском в стеклах очков появилась Матрена Павловна.

Николай перевел глаза на свою тетрадку и начал читать. Потом он опять взглянул в зал и заметил, что Анни одобрительно кивнула ему. Теперь Николай был уже уверен, что ничего не забудет. Он отложил тетрадь и стал рассказывать просто, своими словами о гидростройках на Волге. Увлекшись, он даже пошутил:

— Это не то, что у нас: мы не можем завершить строительство станции на каких-нибудь триста киловатт.

Николай увидел, как Воронов криво усмехнулся, и он немного смутился: может, не надо было… Но Кюллиев поддакнул:

— Правильно, Николай, крой смелее!

Николай сразу воспрянул духом, заговорил о том, что на стройки крупных гидростанций идет лес из Туулилахти. Он повысил голос:

— Значит, и мы строим эти гидростанции. В волжских турбинах заключен и наш труд — туулилахтинских лесорубов и сплавщиков, и все это останется на вечные времена для будущих поколений!

Он начал говорить о том, какую продукцию посылает Туулилахтинский рейд на строительство гидростанций, о тех результатах, которых добились лучшие бригады… Напомнил о недавнем совещании и опять бросил несколько шутливых слов в адрес начальника.

Доклад подходил к концу. Николай теперь пожалел, что он оказался таким коротким. Ему казалось, что можно было рассказать еще о многом, но все это надо было сперва обдумать и изложить на бумаге.

Он начал собирать свои бумаги. Зал дружно аплодировал. Не зная, как надо поступать в таких случаях, он повернулся к большой карте Советского Союза, на которой были отмечены стройки крупных гидростанций и тоже начал аплодировать.