Андрей Упит - Земля зеленая

От группы приказчиков отделился тучный господин с бородкой, в золотых очках и с лысиной. Вел он себя не очень гордо и по-латышски говорил много лучше, чем тот франт у Редлиха. Калвиц указал пальцем на полку, где стояли ящики с прикрепленными стамесками, напильниками, буравчиками разной величины и железками для рубанков. Продавец снял ящик и положил перед Калвицем на прилавок, пусть сам выбирает, ему некогда, глаза и уши — все внимание там, около той, черной дамы, даже отсюда приказчик бросал по словцу в помощь коллегам.

Когда вышли, Калвиц сплюнул.

— Срам, как будто даром у них выпрашиваешь! Немку-госпожу они готовы обслужить с поклонами. Ну, Андр, это я тебе говорю: добивайтесь здесь, чтобы латышу в его же Риге не надо было стоять с шапкой в руках, как в церкви!

— Подожди только, собьем мы с них спесь! — ответил Андр, выпятив грудь. Ему казалось в эту минуту, что он как раз для того и приехал в Ригу, чтобы проучить господ-немцев и угодничающих перед ними выскочек.

У Попова надо было купить висячий замок для сарая Леяссмелтена и листовой меди на починку молотилки. Магазин был в низком, страшно загроможденном товарами, темном помещении. С переулка в подвал спускали гремящие связки листового железа, где-то оглушительно били молотом. Людей было полно, между покупателями толкались рослые, широкоплечие чернорабочие в кожаных фартуках и огромных кожаных рукавицах. Здесь говорили больше по-русски, чем по-немецки, но часто слышались и латышские словечки. Только после долгих расспросов и блужданий по обширному помещению Калвицы нашли прилавок, где продавались замки. Накрахмаленный воротничок на продавце довольно грязный, от железа и ржавчины грязны и руки. Приказчик был любезен, но страшно торопился. Вот это замок! Пять фунтов веса! Первый такой замок будет в Дивайской волости! Андр, раскачивая, нес сверток, обернутый синей бумагой и перевязанный бечевкой. Медные листы, скатанные в длинную трубку, Калвиц нес в руках, как барабан, не оставляя места для встречных на узком тротуаре.

На Мельничной у Звигзны Калвиц купил еще мешок соли — там обращение было совсем простое, отделались быстро.

От постоялого двора поехали улицей Карла, мимо Тукумского вокзала, [114] Тукумский вокзал — прежнее название вокзала при станции «Рига Главная». до железнодорожного моста и начала Московской — выбрать более прямой путь Калвиц побоялся: пришлось бы проезжать мимо толкучки, а там настоящее воровское гнездо.

Когда миновали железнодорожный виадук, Калвиц придержал гнедого. У Андра екнуло сердце. Он хорошо понимал, что отец еще полон вчерашних впечатлений. А вдруг скажет: нечего тебе здесь оставаться, черт знает к чему готовятся парни за Даугавой и что может стрястись с тобой… Сойдя с телеги, Андр стоял понурившись, кусая губы.

С минуту Калвиц подумал, потом тряхнул головой.

— М-да, — протянул он. — Значит, ты теперь в Риге… — И, подумав еще, добавил: — Видно, здесь люди умные, жизнь совсем другая, чем у нас в деревне. Учись, сынок, и становись на ноги, голова у тебя хорошая… И будь осторожен: об стенку можно разбить и хорошую голову… Но рядом с тобой будет Анна Осис, она строгая и серьезная.

— И Андрей, — вставил Андр, — мы с ним большие друзья.

Калвиц кивнул.

— Андрей — тоже. И те, его товарищи… Все будет хорошо.

Подал руку и улыбнулся так, что сердце Андра совсем оттаяло. Он не помнил в детстве отцовской ласки, но сейчас взгляд старого Калвица был полон тепла. Когда немного спустя Андр снова мог ясно видеть, гнедой уже исчез в черном потоке, беспрерывно катившемся по Большой Московской, через канал мимо Красных амбаров.

Железный мост через Даугаву привлекал внимание Андра и вчера и сегодня утром, когда ехал на пароходике. Он стал подниматься по широкой лестнице вслед за другими. Даже на последнем повороте лестницы ничего не было видно за высокими дощатыми перилами. Но когда барьер кончился, сильный порыв ветра сразу обдал Андра даугавской влагой и приятным горьковатым запахом дыма от каменного угля.

Страшно было смотреть, как глубоко внизу несется неприветливая желто-серая Даугава. Но видя, как равнодушно спешат люди и как, пробегая мимо, свешиваются через перила мальчишки, а некоторые шалуны даже плюют в Даугаву, прошло чувство страха и Андр пошел увереннее, посматривая то в одну, то в другую сторону и бросая взгляды вниз, за перила.

Действительно, почему бы не пройтись пешком, чтобы хоть часть Риги осмотреть сегодня же? Андр вспомнил план города, высоты моста все открылось просто и наглядно. Впереди как на ладони — Елгавское предместье. Начиная от деревянного моста, кишевшего людьми, предместье рассекала Каменная улица, которая оканчивалась у железной дороги. Дальше, между рядами торнякалнских домов, садов и сосен, седой лентой убегало Елгавское шоссе. За станцией дымились локомотивы, против зеленых кущ «Аркадии» блестели красные ряды товарных вагонов. Пригородные луга расстилались ровно, словно раскинутая по земле шаль; высоко над ними вздымалось величественное здание сиротского приюта, окруженное стройными липами прилегающего парка. И совсем близкой показалась облепленная маленькими пристройками светлая колокольня церкви Пресвятой троицы… Нет, все так просто и понятно — где тут заблудиться?