Кубарем скатившись в глубокий овраг, только что бывший руслом мелкого заболоченного ручья, беглецы вскарабкались на его неприступную противоположную сторону, цепляясь за кусты, раздирая колени и локти. Перебирая ногами на месте, как в кошмарном сне, они бросились вверх по крутому холму, выпучившемуся из опушки леса. Очнувшись от бега, они заметили, что удалились от опасности почти на километр и совсем лишились сил. Справа от них, в долине, сияло сказочное озеро Синеяр, позади остались руины дворца, а слева, на змеистой дороге к Форт-Кижу, виднелась длинная колонна машин, которую возглавлял джип, а замыкал танк. Впереди колонны суетился и размахивал руками человечек в военной форме с генеральскими лампасами. Из-за глубокой воронки, всосавшей несколько плит дорожного покрытия, дальнейшее продвижение колонны было невозможно.
- Дай сюда! - Бедин выхватил из руки Петрова-Плещеева историческую подзорную трубу, прихваченную сообразительным майором из музейной экспозиции. Посреди крупно напрыгнувшей придорожной зелени, вывороченных плит и зернистой россыпи глины он нашарил взглядом взволнованное румяное лицо дородного старика с седыми бровями, пористым носом и золотыми зубами, мгновенно опознанное профессиональным взглядом. Генерал Гоплинов был в обычной форме российского генерала с золочеными погонами и алыми лампасами, но на кокарде вместо звезды или двуглавого орла был изображен какой-то невиданный знак - глаз в пятиугольнике. Точно такой же знак Бедин, переведя трубу, нашел на борту огромного автомобильного состава с изображением голоногой красотки и надписью "Thornton & Thornton".
Мелкой трусцой пожилого бодрячка Гоплинов вернулся в открытый джип и занял место между хмурым милицейским полковником (наверное, начальником милиции Козловым) и штатским толстяком в дорогом черном костюме, в котором поместились бы три Бедина, - районным головой Похеровым, которого Феликсу не раз приходилось видеть на пресс-конференциях.
За джипом следовал очень длинный лимузин с тремя дверями, абсолютно непроницаемыми стеклами и флажком - таким, как кокарда генерала и вымпел автопоезда. За лимузином тарахтел мотоэскорт в пятнистой серой форме, пуленепробиваемых жилетах, белых касках, крагах и ремнях, а за ним вонял трубами целый караван дизельных фургонов, автокранов, бульдозеров, бетономешалок и стенобитных машин. Колонну замыкал грузовик с вооруженной пехотой и танк с развевающимся стягом "Coca-Cola".
Полковник Козлов отдал приказ по радиопередатчику, пехотинцы посыпались из кузова и оцепили колонну вдоль обочины, а мотоциклисты, спешившись, стали осторожно продвигаться по дороге, обшаривая дулами автоматов каждый придорожный куст. Ну и навел на них шороху Дикий Капитан!
- Чем не нашествие? - напомнил товарищам Бедин. - Гоплинов руками глупого Свербицкого уничтожил гарнизон и ведет на Киж басурман.
- Смотрите! - Глафира указала рукой в сторону высокого зеленого холма, венчающего озеро частыми зубцами лесных верхушек. - Всадник! Настоящий всадник на белом коне!
Все разом оборотились в сторону озера, но не увидели ничего, кроме искристой ряби, рыбьих всплесков на зеркальной поверхности темно-синего неба и перевернутой зыбкой черной горы. Лес царил над заколдованным безмолвием хмуро и сурово, как монастырский сторож.
- Не там, на небе!
И над лесом они увидели перистые облака в виде скачущего всадника в остроконечном шлеме и развевающемся плаще, с натянутым луком в руках, величиною вполнеба. Сходство было столь разительно, что бросилось в глаза всем вплоть до Петрова-Плещеева, правда, принявшего всадника за буденновца.
- На восток, - заметил Прохор.
- Да, прямо на солнце, - согласился Филин, не в силах оторвать глаз от этого торжественного зрелища.
В это время со стороны дороги грянула мощная пулеметная очередь. В ответ ударили автоматы мотоциклистов и гулко лопнула ручная граната. Мгновенно метнувшись подзорной трубой к дороге, Бедин успел поймать среди кустов раззявленный рот и бешеные глаза запыхавшегося Дикого Капитана, петляющего по лесу и оглядывающегося. Да, это, несомненно, был Николай Свербицкий, неведомо как удравший из заточения и оказавший сопротивление интервентам. Генерал Гоплинов, раненный в живот, корчился в руках двух дюжих солдат, над ним с брезгливым любопытством склонился Козлов, а обделавшийся Похеров таился за автофургоном. Дверь хозяйского лимузина отворилась, оттуда выступила нога в сверкающем ботинке и наглаженной брючине. Заметив это, полковник Козлов бросил издыхающего соратника и принялся что-то рапортовать всемогущей ноге, взяв руку под козырек, указывая в сторону перекошенного дворца.
Читать дальше