Мирза Ибрагимов: Слияние вод

Берега были обрывистыми, высокими, Рустам не надеялся вскарабкаться по ним, - значит, нужно во что бы то ни стало доплыть до моста. Но хватит ли у него силы?

Тень смерти настигала Рустама, он потерял много крови, ослабел и все чаще окунался с головой. Теперь он боялся, что сердце не выдержит, лопнет от напряжения, а течение, чем ближе к мосту, тем становилось стремительнее, неистовее.

Вот они, последние минуты жизни, и он никогда не увидит Сакину и детей... Отяжелели ноги, и потянуло в глубину... Рустам забарахтался, то скрываясь в волнах, то выскакивая рывком, в последнем порыве отчаяния и предсмертной тоски закричал:

- Помогите-е-е! - и потерял сознание.

Очнулся Рустам на больничной койке, так и не узнав, что возвращавшийся с базара чабан Керем услышал его стон и бросился с моста в омут.

Врачи говорили Рустаму, что нельзя двигаться, вставать, - сердце откажет. И он терпеливо выполнял их указания. Но когда они добавляли: "Ни о чем не думайте!" - старик молча усмехался в свалявшиеся усы: "Ну, тут уж, голубчики, вы со мною ничего не поделаете..." Впервые Рустам свободен, совершенно свободен: никаких обязанностей, никаких дел... Лежи, гляди в потолок и отдавайся потоку воспоминаний.

К нему не пускали близких, но он вымолил разрешение повидаться с женою и Гарашом и продиктовал сыну просьбу освободить от поста председателя колхоза.

- Распишись уж за меня, - обратился к нему Рустам и, укрывшись с головой одеялом, горько сказал сам себе: - Вот, старик, и началась у тебя новая жизнь...

По колхозу ходили слухи, что, кроме жены и сына, побывала у больного Майя, - сам ее вызвал, пригласил...

Но никто ее там не видел, и проверить справедливость такой вести было невозможно.

Заявление Рустама в тот же день сын отнес в райком партии.

История эта длинная, мучительная и во многом закономерная, - будто бы сказал секретарь райкома Гарашу. - Подождем, пока старик поправится, тогда и обсудим.

И снова в колхозе забурлили слухи. Некоторые уверяли, что райком ждет результатов следствия: у Рустама рыльце-то в пуху, вместе с Салманом, Немым Гусейном и Ярмамедом запускал руку в колхозную кассу. Надо еще послушать, что скажут посаженные в тюрьму Гусейн и бухгалтер. Другие клялись, что дело обойдется выговором и Рустам-киши останется на прежнем посту: душа у него кристальной чистоты, только и вины, что проходимцам доверился. Третьи говорили, что ошибки, конечно, были, и ошибки серьезные, но у старика есть и великие заслуги, о которых не следует забывать. Пора освободить его по возрасту: пенсию Рустам заработал.

Но никто еще не знал, что Аслан два дня назад, поздно вечером, после затянувшегося заседания бюро райкома, побывал у старика в больнице и они долго откровенно беседовали.

Как ни старался Аслан развлечь Рустама, свернуть разговор на житейские мелочи, старик вновь и вновь возвращался к судьбам "Новой жизни".

- Меня теперь волнует не то, что свалил с плеч ношу, а то, что надо вручить колхоз надежному, умному хозяину. И рекомендую - кого б ты думал? Зейнаб Кулиеву.

Даже обычно невозмутимый Аслан изумился.

- Зейнаб?!

- Конечно.

И днем и ночью Рустам мучительно размышлял о преемнике, думал, уже без обиды, о Ширзаде и Наджафе, даже о языкастой тетушке Телл", но выбрал он Кулиеву и остался доволен своим решением.

- Из чужого колхоза, - осторожно напомнил Аслан.

- Да что ты, - землячка, Героиня труда! - строго поправил его старик. - В родимый колхоз вернется. И заметь, моя воспитанница, - напоследок похвастался, понежил свое гордое самолюбие Рустам.

- Ну-ну, - Аслан отшутился, не дал определенного ответа.

Эти слухи и пересуды усугубляли душевное смятение Сакины.

Как ни убеждал Гараш, что она должна пойти на собрание, мать твердо сказала, что останется дома.

- Зачем мне туда идти, деточка, если душа не лежит?

- Мама, прошу, не отказывайся. Из приличия следует пойти. Что в народе-то подумают? По соревнованию мы остались позади, уступили первенство "Красному знамени", а ты - жена председателя - не пойдешь... Надо, обязательно надо присутствовать. Сама знаешь, клуб еще не готов: и стены не всюду покрашены, электричества нету и библиотеку не достроили... А вот колхозники решили провести собрание именно там, чтобы порадовать отца.

Сакина слышала об этом: тетушка Телли и другие правленцы поторопились кое-как привести Дом культуры в порядок - ведь это было самое дорогое детище Рустама, - справедливо считая, что весть о собрании в новом здании хоть чуть-чуть, а подбодрит, порадует больного.