Машинъ. — Ужъ очень быстро eздите… господа. Развe же можно?
Саламатинъ. — А вы поговорите съ ней, я васъ очень прошу, убeдите Арiадну Николаевну, что кромe ея причудъ и фантазiй еще кое-что имeется.
Арiадна(Саламатину). — Просто васъ надо было прогнать.
Саламатинъ. — Меня прогнать не такъ-то просто.
Полежаевъ(сидитъ рядомъ съ Арiадной, очень встревоженно). — Да какъ… это все?
Арiадна. — Мы возвращались… совсeмъ и не быстро…
Саламатинъ. — У ней и прiемъ не тотъ, руки не сильны. Машина виляетъ. Чортъ знаетъ что!
Арiадна. — Да вы… вы сами, убирайтесь вы! (Вся дрожитъ отъ гнeва.) Я васъ и не просила со мной eхать. Машина генералова.
Дарья Михайловна. — Что-жъ, наскочили на кого?
Арiадна. — Просто домой возвращались, и на шоссе, на поворотe, я не разсчитала, не успeла. Автомобиль въ канаву… но мы цeлы… только ушиблись.
Саламатинъ(окружающимъ). — Нeтъ, вы понимаете, я, какъ спортсменъ, я долженъ протестовать противъ подобнаго отношенiя къ дeлу.
Лапинская. — Охъ, эти мнe спортсмены.
Дарья Михайловна. — Ну, ну, Арiадночка, ты мнe потомъ спокойнeе разскажешь. А то дeла мои… (Уходитъ.)
Арiадна. — Алексeй Николаевичъ, вы со мной дерзки.
Саламатинъ. — Не знаю, кто дерзокъ…
Арiадна. — А я знаю. И не хочу съ вами разговаривать.
Саламатинъ. — Ахъ, пожалуйста… (Быстро уходитъ.)
Арiадна. — Мальчишка! Туда же!
Лапинская. — Называется, Арiадна распалилась.
Арiадна(вдругъ устало). — Ахъ, оставь, Лапа. Право, ну что это такое…
Машинъ. — Да… ничего. Вотъ и шумъ вышелъ. (Арiаднe.) Хорошо еще, ножку себe не зашибли. А то недeльки бы двe похромали… какъ лошадка закованная. (Полежаеву.) Такъ какъ же насчетъ шестереньки? Стало быть, къ вашему приказчику?
Полежаевъ. — Конечно, конечно.
Машинъ. — Такъ-съ. А засимъ, мое почтенiе. (Подаетъ Арiаднe руку.) Всякихъ благъ. (Отходя, какъ бы про себя.) Я и номерокъ помню… сто семьдесятъ, а …
Арiадна(вполголоса). — Блаженни чистiи сердцемъ. (Минуту сидитъ молча, какъ бы въ глубокомъ утомленiи. Полежаевъ встаетъ, дeлаетъ къ ней шагъ.) Ай, не наступи! Наступишь.
Полежаевъ. — На кого… на что?
Арiадна. — Вонъ Божья коровка ползетъ, по хворостинкe. (Показываетъ пальцемъ.) Дай сюда. (Полежаевъ подаетъ ей прутикъ). Ты бы и раздавилъ. А это, можетъ, у нихъ все равно, что Иванъ Иванычъ. Тоже, можетъ, по прутику ползетъ и про какую-нибудь шестереньку думаетъ. Но не нашу, а какъ у нихъ тамъ полагается.
Полежаевъ(наклоняется, цeлуетъ ея руку). — Все такая же, Арiадна.
Арiадна. — Нeтъ, не такая. Я теперь не такая. Когда мы путешествовали… ну, раньше, ты мнe разъ читалъ, какъ святой Францискъ всeхъ птицъ любилъ, звeрей. И разъ даже пожалeлъ волка, изъ Губбiо. Я вотъ теперь — этотъ самый волкъ. Одичалый. Очень одичалое существо. (Пауза). Божья коровка, божья коровка, гдe мой милый живетъ? Смотри… полетeла. (Съ горечью). Къ нашему дому. Такъ что выходитъ, этотъ милый — ты. (Бросаетъ прутикъ).
Полежаевъ(серьезно). — Да, я.
Арiадна. — Такъ было. Но не теперь.
Полежаевъ. — Ты нарочно… ты… изъ автомобиля… нарочно?
Арiадна молчитъ. Въ пруду гаснетъ розовая заря. Надъ паркомъ, блeдно-фіолетовая, обозначилась огромная луна. Арiадна оперлась подбородкомъ на перила, смотритъ въ прудъ.
Арiадна. — Меня куда-то уноситъ. Я лечу… И все дальше, отъ тебя дальше. (Встаетъ и опускается къ водоему). Мнe самой страшно. Что же мнe дeлать? Пусто очень, холодно. Точно вонъ въ тeхъ небесныхъ пространствахъ я мчусь…
Полежаевъ. — Ты улетаешь? Но тогда, знай…
Арiадна. — Я видeла нынче образъ смерти. Какъ близко! Какъ желанно!
Полежаевъ. — Арiадна, остановись!
Быстро входитъ Игумновъ.
Арiадна. — А, вотъ кто. Поди сюда. (Игумновъ приближается). Далекó идешь?
Игумновъ. — Далéко.
Арiадна. — Ближе стань.
Игумновъ(нетерпeливо). — Да чего тебe? (Подходитъ вплотную. Она смотритъ ему въ глаза внимательно и упорно.)
Арiадна. — У тебя глаза сумасшедшiе. Знакомые.
Игумновъ(свиститъ.) — Э вуаля ту?
Арiадна(зажала въ обeихъ рукахъ по цвeтку). — Вынь, Сергeй.
Игумновъ. — Паче и паче Арiадна бeснуется… (Вынимаетъ оба). Ну, хорошо? (Она молчитъ. Онъ отходитъ). Да, передай женe, что я дня три не вернусь. (Уходитъ.)
Арiадна. — Не захотeлъ гадать. (Луна нeсколько поднялась. Ея лучъ играетъ въ струe, бeгущей изъ античной маски). Въ холодной струe блеститъ луна. Я чувствую смерть. Спокойное, великое ничто .
Полежаевъ. — Но тогда ты — не одна.
Арiадна. — Ахъ, не одна?
Полежаевъ. — Смерть тогда не для тебя одной.
Читать дальше