Надежда Лухманова - Звёзды

Оба замолчали. В саду стояла мягкая теплота. Свет лежал на деревьях как зимний снег, звёзды плавали в бездонной синеве неба. Их окружала атмосфера сна и мечтаний.

Нюша и Маршев оба вздрогнули, но на дворе раздался лай разбуженных собак, заскрипели ворота, по деревянному настилу подворотни послышался топот лошадиных копыт и громкий голос Колчина.

— Брат! — радостно сказала Нюша.

— Николай Николаевич! — с ужасом прошептал Маршев, прижимая к себе Нюшу и унося её обратно в библиотеку.

Не успел Маршев раскутать девочку и положить её на кушетку, как Колчин уж стоял в библиотеке.

— Маршев! — он протянул руку и сердечно, крепко пожал её, — ты здесь, с Нюшей, укутываешь её, возишься.

— Он выносил меня на террасу, показывал небо, он всё знает, все звёзды, и он давно здесь пришёл за книгой и вот…

Девочка лепетала, взволнованно, счастливо, глядя на обоих блестящими глазами, соединяя их в одну симпатию.

— Ну, брат, не знал я, что ты такой товарищ, не забуду! — и Колчин ещё раз искренно пожал его руку. — А я вернулся, у самого города встретил посланного; дело, по которому я поехал, отложено. Ну, Михаил Сергеевич, ступай спать, я отнесу Нюшу к себе и пойду обрадовать Женю. Держу пари, что она не спит и уже слышала, как я приехал. Будешь спать теперь девочка?

— Буду, наверно буду, мне так хорошо!

Колчин уносил на руках Нюшу, а та, закинув головку через его плечо, светло и ласково улыбалась Маршеву.

На другой день Нюша не выходила из своей комнаты. Пережитое волнение, страх, обида и радость унесли её последние силы. Маршев весь день был около неё.

Прошёл ещё день, и когда солнце садилось и последними красными лучами горело на стёклах Нюшиной комнаты, девочка потянулась к нему, тихо ахнула, упала на подушки и, подхваченная братом, умерла на его руках.

Когда труп девочки, весь убранный душистыми белыми цветами лежал в гробу, Маршев, собравшийся уже уезжать, пришёл с нею проститься. Когда он очнулся и поцеловал её холодные ручки, из груди его вырвалось рыдание, он вспомнил волшебную ночь на террасе, небо полное звёзд и тёплое трепетное тельце, прижимавшееся к его груди. В этом холодном трупе он не находил Нюши; ему казалось, что перед ним одна пустая оболочка, между его здоровым телом, полным жизни, и этим маленьким трупом материальная связь теплоты и магнетизма была нарушена, это что-то, лежавшее в гробу, было ему чуждо; зато душа его стремилась туда, к нему, и, с трепетом восторга и страха, он ощущал, понимал свою связь с темь далёким, неизвестным миром, где теперь была Нюша.

1896