Виктор Широков: Исцеление Мидаса, или Новая философия жизни

Я попытаюсь развить в нем исподволь тягу к самоубийству и стану единственной наследницей его состояния. А ведь он, кажется, необычайно талантлив. Недаром он день и ночь проводит за работой. Он пишет с меня тысячи лиц: Клеопатру и царицу Савскую, Офелию и безымянную курсистку... Он ловит каждый мой поворот, каждый светоблик на завитках моих волос, каждую ямочку на изгибе мышцы...

Что ж, я ещё отыграюсь и превзойду учителя. Дайте только время.

5

Отчетливо прозвенела трель электрозвонка.

Ольга прошелестела к входной двери, повернула головку замка и впустила в мастерскую низенького, карикатурно толстого человека с большой кожаной папкой в руках.

Добрый день, господин Засурский. Входите.

Спасибо. Я уже вошел. А где наш великий живописец?

Здравствуйте, господин Засурский. Он не сможет поговорить с вами.

Что за чушь! Проходя мимо открытой настежь форточки, я ясно слышал ваш разговор с мужчиной. Вы меня обманываете, майн либе фрау. Неужели господин Циппельзон так переменился? До недавнего времени он был весьма аккуратен и вносил плату своевременно.

Напротив. Я всегда говорю чистую правду. Господин Циппельзон никак не сможет с вами объясниться немедленно.

Чистую или грязную, какая разница. Отбросим-ка церемонии. Вежливость не про нищих. Что вы здесь делаете? А ведь вы вообще непонятно кто. Насколько мне известно, у господина Циппельзона другая жена. Лично я вам мастерскую не сдавал и попрошу соблюдать приличия.

Отвечаю по порядку. Я пришла навестить больного, своего знакомого.

Больного? Значит, мне опять не получить долг, не получить свои законные деньги? Странное дело, ряд лет господин Циппельзон платил аккуратно, а сейчас перестал. Неужели он так тяжко болен, что не может поговорить со мной по делу? Когда бы я ни пришел, дверь закрыта, внутри подозрительное шевеление, а сейчас я застаю вас, совершенно постороннюю (впрочем, извините, я совершенно упустил из виду, что вы - натурщица) и опять не могу решить свой наболевший вопрос.

Но есть же какое-то человеколюбие, уважение к болезни. Каждый может получить подобный удар судьбы.

Вы совершенно правы. И я человеколюбив, я готов сейчас же навестить больного прямо в постели и пожелать ему глаза в глаза скорейшего выздоровления. Уверен, мой визит мгновенно поставит его на ноги.

Что вы, он очень и очень слаб. Скорее всего, он спит.

Знаем, как он спит и с кем он спит. Господин Циппельзон всегда любил поваляться и повалять куколок в постели. Но я же недавно слышал его голос и разговор ваш был весьма щекотлив и темпераментен. Что я не знаю своего арендатора?

Но это был вовсе не он.

Не он? А кто же тогда, такой неоновый-неоновый?

Это был...

Конечно же, наш милейший Борис Израилевич, который заболел, задолжав мне арендную плату за целых четыре месяца.

Ну, если вы знаете все лучше меня, зачем тогда мучить меня расспросами.

Но вы же не будете отрицать свой разговор с Борисом Израилевичем?

Буду. Послушайте, я вовсе...

Нет, все-таки это вы меня послушайте.

Извините, но дайте мне договорить. Все-таки я - женщина.

А вы слышали голос не Циппельзона, а его приятеля, который ставил больному горчичники.

Какие горчичники? Что за чушь!

Выбирайте выражения, я все-таки женщина, повторюсь. Вы забываетесь.

Вы бессовестная женщина, майн либе фрау. Вы просто лгунья. Да как вы смеете учить меня в моем собственном доме. Я попрошу...

На этих словах мелкопоместного олигарха, чтобы предотвратить совершенно ненужный скандал, мне пришлось выйти из ванной комнаты и прошествовать в прихожую, где происходил весь предыдущий сакраментальный разговор. С махровым полотенцем, переброшенным через левую руку, и с аптечным пузырьком в правой руке.

Виноват, но дама все-таки права. Господин Циппельзон очень болен, его лихорадит, и вы не должны усугублять его страдания.

Кто вы такой, собственно говоря? Откуда вы взялись?

Объясняю, если не ясно... Прямо от одра. Я взялся из спальни больного. Я - его друг и с вашего позволения коллега. Тоже художник.

Художник? И тоже от слова худо? Знаем мы хорошо ваши так называемые художества. Они у меня вот где. - И с этими словами хозяин провел резко ребром правой ладони по горлу, как бы перерезая его. - Лучше бы художники деньги вовремя платили.

Деньги, одни только деньги у вас на уме. Неужели у вас нет сочувствия к тяжелобольному? Что такое деньги и жизнь на весах вечности?

Деньги - наше всё. Человек без денег не должен болеть. Не может позволять себе болеть. Даже умереть без денег он не должен. А кто будет его хоронить? Я вот тоже порой болею, и все равно регулярно плачу по всем своим счетам.