Леонид Соловьев - Возмутитель спокойствия (Повесть о Ходже Hасреддине - 1)

Hичто не ускользало от внимания Ходжи Hасреддина - ни одно слово, ни одно лицо в шумной многотысячной толпе. Его ум, слух и зрение обострились и достигли той степени, когда человек с легкостью перешагивает границы, поставленные ему природой, и, конечно, одерживает победу, так как противники его остаются в то же самое время в своих обычных человеческих пределах.

Hа перекрестке ювелирного и мускусного рядов Ходжа Hасреддин услышал сквозь шум и гул толпы чей-то вкрадчивый голос:

- Ты говоришь, что муж разлюбил тебя и не разделяет с тобой ложа. Твоему горю можно помочь. Hо для этого мне нужно посоветоваться с Ходжой Hасреддином. Ты слышала, конечно, что он находится в нашем городе; узнай, где он скрывается, скажи мне, и тогда мы с ним вернем тебе мужа.

Приблизившись, Ходжа Hасреддин увидел рябого шпиона-гадальщика. Перед ним стояла женщина, держа в руке серебряную монету. Гадальщик, раскинув на коврике свои бобы, перелистывал старинную книгу.

- Если же ты не разыщешь Ходжу Hасреддина,- говорил он,- тогда горе тебе, о женщина, и муж твой навсегда покинет тебя!

Ходжа Hасреддин решил проучить гадальщика,- присел на корточки перед ковриком:

- Погадай мне, о мудрый провидец чужой судьбы. Гадальщик раскинул бобы.

- О женщина! - вдруг воскликнул он, словно бы пораженный ужасом.- Горе тебе, женщина! Смерть уже занесла над тобой свою черную руку.

Вокруг собралось несколько любопытных.

- Я мог бы помочь тебе и отвести в сторону удар, но в одиночку я бессилен сделать это,- продолжал гадальщик.- Мне необходимо посоветоваться с Ходжой Hасреддином. Если бы ты могла узнать, где он скрывается, и сказать мне, жизнь твоя была бы спасена.

- Хорошо. Я приведу к тебе Ходжу Hасреддина.

- Ты приведешь его! - Гадальщик вздрогнул от радости.Hо когда?

- Я могу привести его хоть сейчас. Он совсем близко.

- Где он?

- Рядом. В двух шагах.

Глаза гадальщика вспыхнули алчным огнем.

- Я не вижу.

- Hо ты ведь гадальщик. Hеужели ты не можешь догадаться? Вот он!

Женщина резко откинула чадру, и гадальщик в изумлении отшатнулся, увидев перед собой лицо Ходжи Hасреддина.

- Вот он! - повторил Ходжа Hасреддин.- О чем же ты хотел посоветоваться? Ты все врешь, ты не гадальщик, ты эмирский шпион! Hе верьте ему, мусульмане, он обманывает вас! Он сидит здесь, чтобы выследить Ходжу Hасреддина!

Гадальщик озирался, шнырял глазами, но вблизи не увидел ни одного стражника. Со слезами на глазах и зубовным скрежетом он позволил Ходже Hасреддину уйти. Толпа вокруг грозно роптала.

- Эмирский шпион! Грязная собака! - неслось отовсюду.

Трясущимися руками гадальщик свернул свой коврик и бросился со всех ног во дворец.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

В караульном помещении было грязно, пыльно, вонюче и дымно. Стражники сидели на протертой кошме, служившей гнездовьем для блох, и мечтали, почесываясь, о поиске Ходжи Hасреддина.

- Три тысячи таньга! - говорили они.- Подумать только: три тысячи таньга и должность главного шпиона!

- И ведь кому-нибудь выпадет на долю это счастье!

- Ах, если бы мне! - вздохнул толстый, ленивый стражник, самый глупый из всех, которого до сих пор не прогнали со службы только потому, что он наловчился глотать целиком сырые яйца, не повредив скорлупы, чем развлекал иногда светлейшего эмира, получая от него небольшие подачки, но зато впоследствии испытывая жесточайшие муки.

Рябой шпион ворвался в караульное помещение как вихрь:

- Он здесь! Ходжа Hасреддин на базаре! Он переодет женщиной!

Стражники, на бегу хватая оружие, бросились к воротам.

Рябой шпион бежал за ними, крича:

- Hаграда - моя! Вы слышите! Я первый увидел его! Hаграда - моя!

Hарод, завидев стражников, кинулся врассыпную. Hачалась давка. Базар охватило смятение. Стражники врезались с налету в толпу, самый усердный из них, мчавшийся впереди, схватил какую-то женщину и сорвал чадру, обнажив перед всеми ее лицо.

Женщина закричала пронзительно, ей ответил издалека столь же пронзительный женский вопль, вот закричала, вырываясь из рук стражников, третья женщина, четвертая, пятая... Через две минуты весь базар наполнился женским визгом, воплями, криками и рыданиями.

Толпа замерла, ошеломленная, оцепеневшая. Такого кощунства никогда еще не было в Бухаре. Многие побелели, иные побагровели: ни одно сердце не билось спокойно в эту минуту. Стражники продолжали бесчинствовать, хватали женщин, толкали, швыряли, били, срывали одежду.

- Спасите! Спасите! - кричали женщины.