Валентина Ad - Бахтияра (СИ)

Все необходимые справки о моем медицинском состоянии находятся в правом кармане брюк, в которых я поступлю к вам в распоряжение. Нотариально заверенные документы, предоставляющие вам все законные полномочия для подобной операции, у моей жены.

Прошу со всем этим хламом ознакомиться чуть позже, а сейчас, умоляю, сделайте чудо – подарите жизнь моей Бахтияре. Как отец, который делает последний в этой жизни подарок своему ребенку, я прошу вас – не теряйте зря времени, оно бесценно.

P.S. Стоя на коленях перед Господом, я всегда буду молиться за вас. Примите мой низкий поклон длинною в вечность за спасение моего ребенка.

С уважением и признательностью к вам – Иван Багдасаров».

*****

Придя в себя, София никого не узнавала и не понимала, кто она и где находится. Раскрыв глаза и обнаружив что вены ее правой руки пронзает иголка капельницы, она пыталась разобраться – что все это значит.

Голова была невыносимо тяжелой, будто после жесткого перепоя. Во рту все пересохло, ужасно хотелось пить. Сил не было даже повернуть голову. Собственное тело ассоциировалось у Софии с огромным набухшим от влаги неподъемным бревном. Перед глазами все расплывалось, что заставляло не спешить взглянуть на этот мир, слишком широко раскрывая их.

Постепенно придя в себя, София никого не звала, пытаясь самостоятельно растормошить свой мозг. Напрягшись из последних сил, осознание всего кошмара пришло слишком резко.

- Бахтияра!!!!! – было первым словом в ее новой жизни. – Иван… - вторым.

Первого вскрика оказалось вполне достаточно для привлечения внимания. Не прошло и минуты, как возле нее уже порхали медсестры приговаривая что все будет хорошо.

Чтобы не оказаться вновь в бессознательном состоянии Софие пришлось взять себя в руки, не давая повода медсестрам накачать себя очередной порцией успокоительных. Ей не легко было справиться с предательски обильным слезовыделением, но она смогла взять себя в руки. Сейчас ей в последнюю очередь нужно было чье-то чрезмерное внимание. Ей просто хотелось во всем разобраться, а для этого ей потребовался лишь один ответ на один вопрос.

- Что с моей Бахтиярой?

- С девочкой все нормально. Операция прошла успешно. Больше вам расскажет Иван Варфоломеевич. Кстати, он просил ему сообщить, когда вы придете в себя, - охотно зачирикала юная сестра.

София вздохнула с огромным облегчением, которое практически сразу смешалось с горечью и болью.

- Можете пока ничего не говорить ему. Я еще немного посплю. Совсем сил нет.

- Хорошо. Отдыхайте.

Медсестра, заменив пустую бутылочку на капельнице полной, удалилась. А София тут же ринулась к тумбочке у изголовья.

- Вот оно.

Как она и предполагала конверт, который был при ней в момент приступа, она легко обнаружила среди своих немногочисленных личных вещей. София несколько минут внимательно его изучала, всматривалась в родной почерк и почерневшие капли… Как она раньше их не заметила?

Дрожащей рукой София провела ладонью по давно высохшим каплям крови. Она боялась собственных догадок, но удары в ее груди выбивали утвердительный ритм.

- София, возьми себя в руки, - прошептала она себе под нос, как можно увереннее. – Господи, дай мне сил.

София засунула руку в огромный конверт и первой в ней оказалась фотография на которой они были так счастливы и радостно улыбаясь кормили лебедей. Бахтияра была здоровой, а они с Иваном беззаботно счастливы. Как давно это было. Какое прекрасное было время.

София нежно прижала фото к груди, а на глазах, которые уже принялись бегать по аккуратно выведенным строчкам, заблестели слезы.

«Родна моя, любимая, прости. Тысяча, миллион – ПРОСТИ.

Когда наша Бахтияра изо дня в день будет радовать тебя своими успехами, ты будешь благодарна мне за мой поступок. Когда она будет выходить замуж, ты порадуешься за нас двоих. Когда она подарит тебе внуков, ты будешь самой счастливой бабушкой. А когда она будет говорить о том, как сильно любит тебя; когда внучата будут обнимать тебя своими крохотными ручками; когда детские голоса сольются воедино с Бахтияриным и усыпят тебя самыми нежными признаниями, ты будешь благодарна мне за все это.

Прости. Но сказать в глаза все, что было у меня в голове в последние несколько дней, было выше моих сил. Знаешь, я ведь всегда считал, что самое тяжелое что человек может сказать другому человеку это – «…сегодня сотрудниками нашего отделения милиции было обнаружено тело с ножевыми ранениями. Это ваш …» - сын, внук, дочь, брат, не важно, но я всегда ненавидел свою работу именно в такие моменты. Оказывается, это было намного легче, чем глядя тебе в глаза сообщить о своих намерениях. Я просто не имел права. Да и, я всего лишь слабый мужчина. Да, да, знаю, ты всегда считала наоборот, но… За это тоже прости.