Борис Крамаренко - Плавни

— Далее, мы имеем донской резервный корпус, насчитывающий семь тысяч шестьсот сорок штыков при ста шестнадцати пулеметах и двенадцати орудиях.

— Регулярная конница нами сведена в две кавалерийские дивизии.

— Кроме того, у нас есть специальные группы для десантных операций, двадцать четыре бронеавтомобиля, двенадцать танков, четыре бронепоезда и двенадцать аэропланов.

— Сейчас армия заняла исходное положение для общего наступления на Северную Таврию.

— Первый армейский корпус, подкрепленный двумя кавалерийскими дивизиями, шестью танками, двенадцатью бронемашинами и шестью аэропланами, сосредоточивается для нанесения главного удара на Перекопском перешейке.

Отпив воды из стоявшего перед ним стакана, начштаба продолжает:

— На Чонгарском перешейке развертывается сводный корпус генерала Писарева, усиленный шестью танками, двенадцатью бронемашинами и четырьмя бронепоездами. Второй армейский корпус, а также группы генерала Улагая и полковника Назарова готовятся к десантным операциям.

— Главный удар должен нанести корпус генерала Кутепова. Одновременно, завтра утром, корпус генерала Слащова высадится восточнее Геническа, у деревни Кирилловки, и, захватив железнодорожную линию Мелитополь — Севастополь, очутится в тылу чонгарской группы Красной Армии, имея заданием продвижение на линию Бердянск, Пологи, Александровск, Днепр.

— Послезавтра, седьмого июля, армия переходит в наступление по всему фронту. Вслед за этим мы высаживаем два десанта: один под командованием полковника Назарова, так называемый донской десант, — значительно восточнее десанта генерала Слащова с выходом к понизовью Дона и движением в направлении Константиновская — Новочеркасск.

— Другой десант, так называемый кубанский, под командованием генерала Улагая будет сделан в районе станицы Приморско — Ахтарской и имеет оперативной задачей: создание нового фронта на Кубани, соединение с Кубанской повстанческой армией генерала Алгина, захват всей Кубани и продвижение на Ростов. Как полковнику Назарову, так и генералу Улагаю придется в основном развертываться на местном материале, путем мобилизации казачьих станиц. Некоторую подготовку в этом направлении мы уже сделали…

Начштаба достал платок, вытер им лоб. Представитель английского генштаба, полковник Флобс, сидевший напротив начштаба и рисовавший на своем блокноте какие–то фигурки, поднял голову, и его серые глаза неподвижно остановились на лице начштаба.

— Вы ничего не сказали о силах противника, генерал.

Начштаба слегка поморщился, но сейчас же постарался изобразить на своем лице любезную улыбку. За холодно–непроницаемым взглядом Флобса начштаба чувствовал скрытое презрение к тем, кому Флобс, как он любил выражаться, приехал помогать.

— Против Перекопского перешейка наши войска имеют перед собой две стрелковые дивизии, две стрелковые бригады, один конный полк. Орудий у противника — около ста. За Чонгарским перешейком наши части встретят одну стрелковую дивизию, две кавалерийские и три бронепоезда. Общее число орудий — не больше тридцати. Все эти части составляют так называемую Тринадцатую армию. Общая численность ее — около девяти тысяч штыков и примерно три тысячи сабель при ста двадцати пяти — ста тридцати орудиях.

Начштаба замолчал и покосился на своего соседа — француза, черноволосого, любезного, вечно улыбающегося полковника. Француз заметил взгляд генерала и ободряюще улыбнулся, хотя из всего доклада он, зная плохо русский язык, понял лишь немногое. Он тоже недолюбливал надменного англичанина и был убежден, что Франция больше помогает генералу Врангелю и, следовательно, имеет больше прав на то, чтобы направлять и корректировать действия врангелевской армии. Англичане же и на этот раз хитрят.

Француз недоброжелательно покосился на полковника Флобса и попросил слова.

— Господа, настал наконец день, когда план, выработанный французским генштабом при участии английского штаба, — полковник небрежно кивнул в сторону Флобса, — начинает приводиться в действие. Я не сомневаюсь в его успехе, ибо исполнять его будут русские солдаты, всегда отличающиеся своей храбростью.

— Вы забываете, что против них будут драться тоже русские солдаты, которые так же храбры, — заметил холодно Флобс.

Француз беспомощно оглянулся по сторонам и умолк. Наступило неловкое молчание. Начштаба поспешил вмешаться:

— Не будем ссориться, господа! План разработан и подготовлен прекрасно, и остается его только выполнить… А теперь, господа, перейдем к вопросам о действии нашего и союзного флотов.