Виктор Крамаренко - Свиданья на краю эпохи (Книга стихов)

Крамаренко Виктор

Свиданья на краю эпохи

Книга стихов

БЕЛАЯ РУСЬ

Михаилу Казакову

Русь бела - и косы белые. А туманы - рушники. Зори, словно вишни спелые, Синеглазы родники.

Зеркала - озера чистые, Рощи, хлебные поля, Травы сладостно-душистые Это Родина моя.

Я взращен твоими весями, Добротой души твоей. Я живу твоими песнями, Широтой твоих полей.

По-над братскими могилами Занимается заря. Ты живи, земля родимая, Белоруссия моя.

БЕСКОЗЫРКИ

Бескозырки, как льдинки, плывут И не тают на солнце. Бескозырки не ищут приют, Они ждут своих хлопцев. Из глубоких проклятых пучин, Из просоленной лавы, Будто жены и дети мужчин На краю Балаклавы. И качаются души ребят, И кончаются силы... Бескозырки, как свечи, горят У бессмертной могилы.

ДВЕ СМЕРТИ

Прокофьева не стало... Он умер в тот же день, Когда не стало Сталина Учителя людей. А людям не сказали. И скорбному дождю Всецело завещали Пролиться лишь вождю. Две силы магнетизма Иссякли - в путь иной Ушли из ленинизма И обрели покой. Сергей Прокофьев умер, Но музыка жива. У сталинских безумий Седая голова. Развеян дым по ветру И запах табака... Ромео и Джульетта Остались на века.

* * *

Добрые лешие в нашем лесу. Я им поесть и попить принесу. Пень у костра застелю полотном, Пусть для друзей моих станет столом.

В грустной низине стелется дым. Осенью поздней холодно им. Скоро студеною станет пора, Пусть их согреет дыханье костра.

ДОМ

Нет солнца в октябре. Так пусто во дворе, Разъехались все в теплые края. Как будто под паром, Текут ручьи и дом Уносится в далекие края.

Невесел клен большой, Повинной головой Склонился над водою он бурлящею. Листву его несет Прощальный перелет К воде, куда-то к морю уходящему.

А мы стоим с тобой, Глядим на этот рой, Летящий и купающийся в бездне. Как грустно за окном Разрушен чей-то дом, Конец пришел шуршащих листьев песне.

Вот так когда-нибудь И нас с тобой сорвут Ветра, дожди и шумные потоки. Каким же будет дом, Когда с тобой уйдем? Не позабудет ли свои истоки?

* * *

Древнейшая профессия Народом не любима. Всегда шальная бестия Позорна и гонима.

Древнейшая профессия Глупа и бестолкова, Не держит равновесия: Поманят - и готова.

Безмерная, продажная, Бесчувственная страсть, Бездарная и страшная Все это - наша власть.

ЕДУ К ПУШКИНУ

В который раз к Поэту еду Просить совет, ответ держать. В который раз я на беседу Лечу, чтоб правду рассказать.

С минуты первого свиданья, С той первой книжечки святой Он покорил мое сознанье Понятной речью и простой.

Певучим слогом, дивной сказкой Проник он в душу мне тогда И вместе с материнской лаской Остался в сердце навсегда.

Он говорил мне сквозь столетье: - Ты верь, и сбудутся мечты, Пройдут печали, лихолетье, Наступит Эра Доброты.

Стоит - поэзии основа Поэта вечный пьедестал, Перехожу Тверской - и словно Я чище и сильнее стал.

Волнуюсь, будто не крещенный, Стыжусь, что не отвел беду, И сердце бьется учащенно Я в гости к Пушкину иду.

ЗВОНАРЬ

Так громко бьют колокола, Так чутко эхо отдается, Что, кажется, земля мала, И к небу перезвон несется.

Дыхание старинных стен Венчает звуки благодатью, Пресладкий, прежеланный плен Ласкает и берет в объятья.

Все громче бьют колокола, Звонарь-кудесник все пророчит. Мелодия нас увлекла, Проходят дни, мелькают ночи.

Мы оказались средь людей, В толпе, глазевшей, как мужчины У огнедышащих печей Калили колокол былинный.

Летели искры от ветрил, И храм огнями отражался, Блистал и словно говорил: - Спасибо, я его дождался!

Литейщик - парень молодой Поднялся к храму, поклонился, Рубаху скинул и водой Студеной ключевой облился.

И жадно воду стал он пить, И все чему-то улыбался. Я шагу не успел ступить, Как звон запел и разрыдался.

Он был, что вешняя вода, Но чище, ласковей, добрее. Пылал, как жаркая звезда, Дышал прохладою апреля.

Он улетал под облака, Пел соловьиною свирелью, Он был, как буйная река, И плакал раннею капелью.

И ты, любимая, дрожа, Ладони смежив, прошептала: - Ты знаешь, чья это душа Нам так возвышенно играла?

Мне кажется, что ты и я, Проникли в тайну исчислений И, по законам бытия, Должны исчезнуть во Вселенной.

Но что-то не сложилось там, Мы снова в нашем измереньи. И то же место, тот же храм, И тех же звонов песнопенье...

Но в мире горестей не счесть. У древних стен народ скопился, И поплыла худая весть: - Упал звонарь! Звонарь разбился!..