Алексей Федоров - Моя война

– Вы же русские, а не поляки, – на хорошем русском языке вдруг говорит француженка, – что же вы мне голову морочите?

Прозвучало это так неожиданно, что мы растерялись и все ей рассказали. Она сообщила, что добраться до Швейцарии будет трудно, и не проще ли в Париже дождаться лучших времен. Предложила на время свою квартиру. Из намеков мы поняли, что она связана с Сопротивлением. Но мы настроились выбраться из Парижа и отказались. Сели в омнибус, запомнив последнюю остановку как «Мелун». Денег у нас хватило, парижанка отсчитала точно.

Солнце уже садилось, когда мы прибыли в маленький городок Мёлен. Каким-то чудом мы сразу попали в русский ресторанчик. Хозяева – белые эмигранты, отец и сын – приняли нас как родных. Ночь напролет мы провели в воспоминаниях, спорах и утешениях плакавшего отца. Тосты произносили и за победу над фашизмом, и за русскую победу, и за великий русский народ, и за Красную Армию, и за Сталина.

Как они гордились победами нашей армии! С каким восторгом, разложив карту, показывали расположение фронтов! Но и спорили с нами, отстаивая правоту Белого движения. Наша дискуссия касалась вопросов революции, Гражданской войны, коллективизации. У нас были диаметрально противоположные точки зрения, а вот по проблеме текущей войны мы не спорили. Хозяева наши ненавидели немцев и восхищались успехами Красной Армии. Они обрадовались нашему приходу, накрыли богатый стол. Мы ели в «три горла» и этим доставляли удовольствие хозяевам. Блюда из мяса и рыбы сопровождались возлияниями соответствующих вин. Мы честно рассказали о нашей цели – попасть в Швейцарию. Признались, что не прочь устроиться в «маки́». К сожалению, наши хозяева могли помочь нам только деньгами, географическими картами и добрыми советами. К Сопротивлению они никакого отношения не имели.

Рано утром мы покинули гостеприимных русских друзей и отправились в путь, намеченный с ними по картам – Фонтенбло, Труа, Лангр, Бурбон, Дижон, Безансон. Наш путь был спрямлён, эти города оставались справа и слева от намеченных по картам «Мишлен» сельских дорог.

В голове шумело от выпитого вина, хотелось спать и мы, имея в сумке достаточно продуктов, решили соснуть в каком-нибудь отдельно стоящем сарае с сеном. Так и сделали. Проснулись к закату солнца, закусили и тронулись в путь. Идти пришлось недолго – стемнело и мы нашли сеновал. Сено лежало на тонких бревнах, а внизу – скотина. Сена было маловато и опять ноги все время проваливались между бревен. Спать не хотелось. Мы закурили и размечтались, переговариваясь шепотом о том дне, когда окажемся в Швейцарии. И тут впервые, как бы между прочим, Яшка спросил:

– А куда дальше – до Швейцарии или Испании?

– Испания далеко. Думаю, брат Гертруды с английским летчиком, если они шли пешком, затратили времени в два раза больше, чем мы.

Я не предполагал, что вопрос был задан неспроста и что с этого дня на меня начнется планомерная атака с целью изменения маршрута на Испанию. На другой день Яшка заговорил о том, что франко-швейцарскую границу немцы охраняют лучше, чем франко-испанскую, ведь генерал Франко единомышленник Гитлера. А дальше, день за днем, придумывая все новые и новые аргументы в пользу Испании, Яшка старался уговорить меня изменить курс. Видя, что я не поддаюсь, он вдруг предложил остановиться у богатого крестьянина и наняться за пропитание и спецодежду в батраки. Дескать, нам легче будет связаться с партизанами. Предложение было заманчивым, но я уже раскусил, что за ним скрывается страх перехода границы.

Я высказал ему это откровенно и думал, что он возмутится. Но ошибся – Яшка подтвердил мои слова:

– Да, я боюсь. Не хочу больше рисковать жизнью. Надо переждать некоторое время и постараться попасть в партизанский отряд.

– Но ведь в партизанах больше опасности, чем при переходе границы. Там каждый день, каждый час смертельно опасен, а переход это один час или день – и всё. Нас интернируют, посадят в лагерь, и ты будешь пережидать войну, наслаждаясь безопасностью.

Мои последние фразы благотворно подействовали на Яшку, и я понял, что его убедил, но, дразня Яшку, сказал:

– В партизанский отряд я всегда готов вступить, там хотя бы будем сражаться, а не пережидать, как ты хочешь. И если нам по пути представится такая возможность, я сразу воспользуюсь и тебе советую.

– Ты неправ, – Яшка перешел в атаку. – В Швейцарии должен быть наш посол, и нас сразу переправят в Советский Союз, и мы снова окажемся в армии. Но я тоже не прочь вступить в «маки́», но где их найдешь?