Тоне Светина - Волчата

Вука еле дождалась брата, умирая от страха. Увидев среди листвы его раскрасневшееся лицо, она поняла, что все сошло удачно, и с облегчением вздохнула. Они выпили сырые яйца, съели по картофелине, напились воды из ручья и отправились дальше.

Так они шли несколько дней. Душко подбирал в хлевах остатки корма, когда хозяев не было дома. Иногда ему приходилось спасаться бегством от собак.

Зарядили дожди. Дети стали мерзнуть. Спать они укладывались под деревьями и, хотя Душко стянул у кого-то простыню, в которую они заворачивались, ложась спать, все равно промокали до нитки. Вука простудилась, и Душко боялся, как бы сестра не умерла. Надо было рискнуть и попросить помощи у людей.

Однажды они увидели большой дом на самом краю села и, дождавшись темноты, подошли и постучались в дверь.

— Что вам нужно в такой поздний час? — спросил хозяин, когда ребята вошли.

— Пустите нас, пожалуйста, переночевать и дайте хоть чего-нибудь поесть, — попросила Вука.

Вся семья сидела за столом: хозяин, хозяйка и их дети — трое уже взрослых и двое ровесников Душко и Вуки.

— Садитесь к столу, — приветливо пригласила хозяйка. — Кое-что осталось от ужина, как раз вам хватит.

Она принесла тарелку мясного супа и по большому куску хлеба. Вся семья смотрела, как ребята жадно набросились на еду, быстро проглотив все до последней крошки. Хозяйка сразу заметила, что девочка простужена, заварила ей чай и дала какие-то таблетки.

— Откуда вы, дети, и куда путь держите? — спросил их хозяин.

Душко и Вука заранее договорились, что отвечать, и девочка поведала бесхитростную историю, вполне правдоподобную, способную вызвать сочувствие сердобольных людей: мать у них умерла, отец работает в Германии, а сами они идут к тете.

Хозяева их больше ни о чем не спрашивали, и дети успокоились, решив, что им поверили. Когда они попросили разрешения переночевать в хлеву, хозяин великодушно воскликнул:

— Вот еще что придумали! Спите в комнате!

Хозяйка дала им воды вымыть ноги и отвела в комнату с двумя кроватями, застеленными чистыми душистыми простынями. Дети улеглись на мягкие постели, полные благодарности добрым людям, которые, может быть, помогут им добраться до родной Козары.

Вука помолилась за этих добрых людей, как ее учила мать. Душко тоже повторял за ней слова молитвы, хотя чрезмерная любезность хозяев не внушала ему особого доверия. Он прошел дедову школу, а дед слишком хорошо знал жизнь, чтобы доверять незнакомым людям.

Занятые молитвой, дети не слышали, как хозяйка босиком подкралась к двери и подслушала их, а потом вернулась к мужу на кухню.

— Ну что? — спросил он. — Видать, это сербы с Козары. Из лагеря небось сбежали…

— Нет, это, похоже, сироты. Молились о родителях и за нас помолились, что мы приютили их.

— Глупая баба! Ничего-то ты так и не узнала, — нахмурился муж.

Он сердито бросил тапочки и босиком направился к двери.

— Ты рехнулась, старая, какие это сироты? — прошипел он вернувшись. — Партизанские ублюдки, вот они кто. Нам с тобой не поздоровится, если эта мразь победит. Все у нас отберут да еще и прикончат за то, что наши сыновья служат у усташей. Надо заявить о них в жандармерию. Пускай их отправят назад, откуда пришли!

— Пожалей их. Пусть переночуют и идут куда хотят! Они же дети. Подумай, муж, о своих…

— Нет! Я не собираюсь из-за них рисковать. Наш сын — усташский офицер, только что вернулся с Козары, а отец будет укрывать беженцев?!

Он дождался, пока дети уснули, и, не обращая внимания на жену, подошел к комнате, дважды повернул ключ в замке и сунул его в карман. Позвав в кухню старшего сына, он велел ему взять велосипед, съездить в жандармерию и рассказать там, что у них дома заперты двое беглецов.

Жена еще раз попробовала отговорить его:

— Не навлекай божью кару на наш дом!

Рассвирепев, он ударил жену, и бедная женщина смирилась.

Сын вернулся поздно ночью и сообщил, что за беглецами придут утром.

Проснувшись среди ночи, Душко услыхал голоса на кухне и шум в сенях и сразу же почуял неладное: почему уставшие за день крестьяне не спят ночью?

Он разбудил сестру, она открыла глаза и взяла его за руку. Он попробовал ее лоб:

— Ты еще плохо себя чувствуешь?

— Очень плохо. Меня знобит. А что?

— Ты не могла бы встать? Нам надо уйти отсюда, когда все стихнет и хозяева лягут спать.

— Ночью? Но мы даже не знаем, где находимся…

— Мне кажется, я знаю. Это плохие люди. Они что-то замышляют. Я чувствую, что они нас выдадут.