Тоне Светина - Волчата

Жалко было ребятам расставаться с партизанами. Но ведь рано или поздно партизаны вернутся. А с ними придет и Остоя…

Казалось, низкое серое небо опустилось на горы. Тишину нарушали только крики ворон, слетевшихся сюда из окрестных лесов в поисках добычи. Ночью ребята снова слышали вой голодных волков.

Повалил снег. Крупный, пушистый, он становился все сильнее и сильнее.

Вдруг в люк погреба кто-то сильно постучал. Оказалось, это пришел Михайло. Лесник насквозь промок, замерз. Он отогрелся и с удовольствием напился грушевого взвара.

— Ну как дела, ребятки? — поинтересовался он.

— Плохо, дедушка. Еды почти не осталось. А кругом столько снега намело. Боимся выходить, как бы нас не заметили.

— Да, трудно вам приходится. А тут еще фашисты готовят новую карательную операцию в отместку за то, что партизаны на город напали, испортили фрицам новогодний праздник. Несколько тысяч гитлеровцев и усташей идут на Козару.

— Что же нам теперь делать?

— Вот потому-то я к вам и пришел. Надо вам перебираться в землянку, которую дед в лесу приготовил, и ждать там, пока фашисты не уйдут. Только хочу предупредить: будете в землянке, днем огня не разжигайте, а то фашисты заметят. Их самолеты постоянно над лесом кружат. Там вам надо переждать несколько дней…

Простившись, лесник выбрался из погреба и поспешно стал догонять колонну беженцев, которых он должен был спасти от преследования фашистских карателей.

Всю ночь беженцы шли по заснеженной равнине. Вокруг не было ни дорог, ни тропинок — все замело снегом. Под утро вышли к руслу реки. Два высоких берега, поросших лесом, находились на таком незначительном расстоянии один от другого, что чуть ли не смыкались. Здесь колонна остановилась. Несмотря на опасность, люди развели костры, чтобы хоть немного согреться, обсушиться, накормить детей.

Среди беженцев находилась и Майя со своими сиротами. Михайло помог ей расчистить снег на опушке, нарубил елового лапника для подстилки, разжег костер. Ребятишки согрелись, легли на ветки и, тесно прижавшись друг к другу, заснули.

Днем, когда туман рассеялся, костер пришлось погасить. Вдали слышалась стрельба, над лесом время от времени проносились самолеты. Начиналась очередная карательная операция, но местные жители были уверены, что партизаны не пустят фашистов на Козару.

Старики, вглядываясь в серое небо, молились, стоя на коленях. К счастью, скоро начался сильный снегопад и следы беженцев занесло снегом. Теперь у людей появилась надежда, что фашистам не удастся их обнаружить.

Снежное покрывало под низким серым сводом неба, казалось, заглушало разрывы снарядов и треск пулеметных очередей. Батальоны горных стрелков вот уже двое суток теснили козарских партизан, принуждая их уходить выше в горы. Фашистское командование задумало это наступление прежде всего как очередную карательную операцию.

— Вы что такой кислый, майор? Все идет как по маслу, — сказал Шлахт, обращаясь к Куделе.

— Ничего особенного, герр подполковник, все в порядке, — очнувшись от своих тягостных мыслей, ответил Кудела. — Видимо, погода на меня так действует. Не люблю слякоти.

— Тогда выпейте рома. Это вас взбодрит. — И немец, достав из сумки плоскую бутылку, протянул ее майору.

Кудела сделал несколько глотков из горлышка и вернул ему бутылку. Пока они пробирались по лесу, со всех сторон доносилась стрельба. Немцы надеялись загнать партизан в горы и там уничтожить. Теперь все зависело от того, сумеют ли гитлеровцы окружить их в горах…

— Как думаете, майор, каким будет результат нашей операции? — спросил Шлахт.

— Делать предположения подобного рода не входит в мои обязанности, — сухо ответил Кудела. — Я всего лишь офицер связи при вашем штабе. А если хотите откровенно, то скажу. Результат, видимо, будет мизерным. Слишком мало у нас сил, чтобы окружить партизан в горах. А места для маневра у них более чем достаточно. Партизаны уже научились воевать, и это вы должны признать.

— Может быть, вы и правы. И тем не менее мы преподадим им хороший урок. Если же найдем их госпиталь, а он явно где-то здесь, в лесу, то перебьем всех раненых. А если захватим несколько тысяч беженцев, полагаю, это тоже будет большим успехом, не так ли?

— Так-то оно так, но, на мой взгляд, оба этих варианта никак нельзя сравнить с возможностью полного разгрома зажатых в ущелье партизан. Вот это был бы действительно успех!