Иван Виноградов - Подробности жизни

Егерь вдоволь нахохотался и пожалел меня. «Ладно, говорит, не ехать же тебе домой без добычи, пойду подстрелю что-нибудь». Берет ружье, патроны на дичь. «Смотри, говорю, как бы он и тебя…» — «Я — егерь!» — смеется борода. Ну, а я согрелся к тому времени чаем с водкой и потянуло меня соснуть. Только не успел. Слышу, страшная топотень около домика, глянул в окошко и вижу, что мой приятель на спринтерской скорости от того же лося удирает. Борода на плече, шапка потеряна, только что ружье не бросил. Уже почти до крыльца добежал, когда лось все-таки достал его — поддал рогами под зад. Теперь я хохочу. «Что это он, говорю, ослеп, что ли, своего егеря не узнал?» Бороде не до смеху — йод ищет, чтобы синяки смазать. Бранится на чем свет. «Это все ваша подлая братия, говорит. Разозлили хозяина — как я теперь рядом с ним жить буду?»

— Подранили его, что ли? — спросил кто-то.

— Снаружи не видно было, — отвечал рассказчик. — Может, и зализал уже, а простить не мог. А может, лосиху убили.

— Да, зверь не скажет, — послышался еще один голос. — Но запомнит.

— Главное со зверем — не задираться. Если по-хорошему, так с ним даже на узкой тропке разойтись можно.

— Это вы бросьте, зверь есть зверь. С ним не поиграешь…

Рыбаки (они же, как видно, и охотники) заспорили, и Виктор, уложив Андрюшку, собрался все-таки вернуться к Димакову.

— Оставайся тут, — попросил его сын. — Тут же интересней. А там пьяный…

— Да я бы и сам с удовольствием, но боюсь, что сюда придет.

— Ну, когда придет…

Виктор решил выждать и присел на свою койку, пока что неразобранную. Заодно услышал еще одну байку:

— Я в отпуск в Карелию езжу, так там тоже всякие случаи бывают. Колхозные рыбаки натаскали как-то неводом три лодки рыбы, ведут этот караван к родному причалу и вдруг видят — медведь плывет. Голова огромная, с сединой уже, глазки маленькие, хитрые. Бригадир, карел, говорит: «Всякую рыбу и всякого зверя ловил, осетра даже помню, а вот медведя поймать не выходило. Давай, ребята, бросай невод!» Остальным тоже захотелось потешиться после хорошего улова. Начали выбрасывать невод и обходить катером вокруг зверя. Запутали мишку, подтянули к борту, а он сеть порвал — и в катер! Рыбаки в воду посыпались, стащили с себя сапоги и к лодкам поплыли. Мишка — за ними. Как доплывет до лодки — опрокинет ее. И все за бригадиром охотится. Еле спасли его. Но уж прописали: «Наигрался, старый дурак? Столько рыбы потеряли, нейлоновый невод загробили…»

После того как здешние рыбаки вдоволь посмеялись над карельскими, хлопнула дверь «гостиницы», и вошел Димаков.

— Что за шум, а драки нет? — крикнул он от порога.

— Тебя ждем, Гена… Заходи байки послушать, — стали его зазывать.

— Слыхал я их! — ответил Димаков, все равно как выругался. Потом по-сержантски рявкнул: — Шувалов — на выход! Где ты там запрятался, мать твоя эфиопка?

— Иду, иду, не шуми, — отозвался Виктор из своего уголка, откуда ему совсем уже не хотелось уходить. Наклонился к Андрюшке: — Ты засыпай потихоньку, я скоро вернусь.

— Подожди, пап! — задержал его сын, и по его тону Виктор понял, что он хочет сказать что-то важное для себя. — Ты знаешь, чего мне хотелось бы? — продолжал Андрюшка доверительным вечерним шепотком.

— Нет, не знаю пока.

— Чтобы у нас с тобой была лошадь.

— Где же это? В ванной, что ли?

— Да нет! Пусть бы она жила где-нибудь, а мы к ней приезжали, кормили хлебом. Она бы узнавала нас…

— Фантазер ты мой! — Виктор растрогался и присел на койку сына, не зная, что и сказать, но понимая, что надо хоть что-то сказать. — Ты спи пока что. И пусть она тебе приснится.

— А это совсем нельзя, чтобы она была у нас? — огорчился сын.

— Надо подумать, — отвечал Виктор. И неожиданно пообещал и сам чуть ли не поверил, что можно действительно что-то придумать: — Утром мы поговорим с дядей Геной.

— Ты сейчас с ним поговори.

— Сейчас он пьяный. Может наобещать, а потом все забудет.

— Тогда утром, ладно?

Димаков поджидал Виктора за дверью, и там сразу налетел на него, схватил «под микитки», начал дурачиться.

— Думал сбежать, да? Не выйдет! У меня нюх на это. Я знаю, когда от меня хотят сбежать. Наталья один раз попробовала, так до сих пор помнит… Слушай, а как у тебя с Тоней? — вдруг озарила его такая мысль. — Все по-голубиному?

— Семья есть семья. Всякое бывает.

— Ну, слава богу! А то я все думаю, что ты совсем святой.

Кажется, он успел немного потрезветь и готов был спокойно поболтать. На крыльце-веранде он подвел Виктора к перильцам и начал уже в подробностях рассказывать и показывать, как он встречал здесь, много лет назад, жениха Натальи — зоотехника Муравлешкина.