Гейнц Зенкбейль - Джонни Бахман возвращается домой

— Но за нашей баррикадой уже русские!

— Русские? — спросил полицейский после долгой паузы. — Где?

— На Браунауерштрассе.

— Так недалеко отсюда?

— Да.

— Это же самое большее в четверти часа ходьбы отсюда!

— Вот именно! А этот болван, — в этот момент торговец сигаретами дал Джонни подзатыльник, — во что бы то ни стало стремился на ту сторону, с этим значком. Дошло до вас наконец это, вахмистр Краке?

— Господин вахмистр, Бентлер, пока еще господин вахмистр!

После этого в комнате ненадолго наступила тишина. Огонь в печке тем временем разгорался, запахло горелой бумагой. Полицейский встал. Тяжелой походкой дошел до своего письменного стола.

— Можно было бы задать тебе порядочную взбучку, — сказал он, обращаясь к Джонни, затем повернулся к торговцу и спросил: — Бентлер, как по-вашему, следовало бы отколотить этого олуха?

— Собственно, самое главное я еще не сказал, — возразил тот, — этот юный бродяга уже был у русских.

Краке резко повернулся:

— Откуда вы это знаете?

— Ребенок, что был с ним, рассказал мне.

— Что еще за ребенок?

— Девочка, грязная такая девчонка.

Вахмистр Ираке тяжело задышал.

— Ты был у русских? — грубо накинулся он на Джонни.

Мальчик судорожно соображал, что он должен ответить на это. Затем он показал на торговца сигаретами и спокойно проговорил:

— Он же с ума спятил!

— Что?! — закричал Бентлер и залепил Джонни такую пощечину, что тот пошатнулся и чуть было не упал на письменный стол. Бентлер после этого нанес мальчугану еще несколько ударов.

Полицейский предоставил торговцу свободу действий, а сам только наблюдал. Его лицо налилось кровью.

— Как хотите, — не отступался Джонни и, защищаясь, поднял руки над головой, — но все это он придумал.

— Хватит! — буркнул Краке, когда Бентлер снова хотел ударить мальчугана.

Торговец сигаретами остановился.

— Я требую, чтобы против этого маленького негодяя было проведено основательное расследование. Нужно составить протокол!

Вахмистр застегнул свой мундир и, повернувшись к Джонни, спросил:

— У тебя есть какие-нибудь документы?

Мальчик покачал головой.

— Обыскать! — выкрикнул Бентлер. — Мы должны его обыскать!

— Ты слышал, мальчик? — проворчал полицейский и втиснулся в кресло за письменным столом. — Ну, а теперь выкладывай, что же у тебя в карманах?

Джонни не спеша покопался в боковых карманах своей куртки, перебирая свои драгоценности: ложку дяди Коли, стреляную гильзу Пети…

— Немного побыстрее можешь? — погонял его торговец сигаретами.

Появилась бутылочка тети Даши с темно-коричневой жидкостью, потом складной нож Густава с несколькими лезвиями, пришлось отстегнуть и маленькую красную звездочку.

— А теперь внутренние карманы!

Мальчик тихо пробормотал:

— Там ничего нет.

— Именно это мы и хотим установить! — горячился Бентлер, засовывая свою костлявую руку в карман куртки Джонни. С отвращением мальчик отвернул голову. Он услышал шуршание. Мужчина вынул сложенный листок бумаги. Его маленькое, морщинистое лицо все удлинялось, задрожал тощий подбородок, и квадратные усы на верхней губе нервно подскакивали вниз и вверх.

— Ну?! — спросил вахмистр Краке. — Вы что-нибудь обнаружили?

— Еще бы! — торжественно заявил Бентлер. — Еще бы! — Беспокойными движениями он разгладил записку на письменном столе. — Что же я здесь вижу?! — выкрикнул он фальцетом от охватившей его радости. — Ну, вахмистр Краке, что же мы здесь с вами видим? Вы только почитайте! Ну прочитайте же!

— Я же вам уже сказал, — возразил Краке, — что мои глаза…

— Тогда я сам прочту, только слушайте внимательно; «Товарищи, немедленно складывайте оружие! Отказывайтесь участвовать в этой вероломной и преступной бойне, которая довела Германию до очевидного краха!» Да это все типичная большевистская пропаганда! — воскликнул Бентлер, как бы давая оценку листовке. — Но здесь еще и не такое есть! «Гитлер и его кампания — вот ваши истинные враги!» Вот это да! — Бентлер несколько раз глубоко вздохнул. — Краке, — обратился он вновь к полицейскому вахмистру, с трудом переводя дух, — Краке, налицо самая настоящая государственная измена!

Скверный поворот дела.

За решеткой.

Краке держит странную речь.

Полицейский в западне.

В этот момент Джонни понял, что дела его чрезвычайно плохи.

«Неужели не мог товарищ Ешке найти другой лист бумаги?» — подумал он.