Лев Александров - Две жизни

Елизавета Тимофеевна плакала. В первый раз на памяти Бориса. Сидели почти всю ночь, говорили. Борис больше слушал, рассказывать было нечего, письма он писал по два в неделю.

На следующее утро пошел в военкомат. Молодой, очень важный капитан принял документы, пистолет ТТ, протянул Борису бумажку.

— Вот вам направление в полк резерва. Будете там жить в офицерском общежитии, пока мы оформим демобилизационные документы, направление в отделение милиции для получения паспорта, направление на медкомиссию на предмет инвалидности и пенсии. Это все недели две займет.

Борис наклонился к капитану. В комнате сидела еще только одна машинистка.

— Товарищ капитан, зачем меня в полк резерва? У меня квартира в Москве. Я вас очень прошу оформить все бумаги поскорее. Кстати, я хотел с нами посоветоваться. Вы же видели, я был начальником разведки полка, у меня остался еще один пистолет, парабеллум немецкий. Мне бы его сдать комунибудь официально, ведь хранить оружие гражданским лицам запрещено.

Капитан тихо сказал, глядя Борису в глаза:

— Постараюсь нам помочь, товарищ Великанов. Покажите пистолет.

— Вот, товарищ капитан, и еще одна обойма к нему. Может, мне к военкому обратиться?

— Не надо, не надо, товарищ Великанов. Оставьте пистолет, я все сделаю. Погуляйте пока, пожалуйста.

Через час документы были готовы.

А маленький дамский пистолет Борис закопал в подмосковном лесу в 1952 году.

Голос референта завотделом науки ЦК был сух, но с оттенком благожелательности.

— Товарищ Лютиков? Вас просит зайти Юрий Андреевич, если вы не заняты, конечно.

— Сейчас буду.

Юрий Андреевич. Юрка Жданов. Сергей помнил коренастого плотного паренька с Химфака, на пару курсов старше, с которым приходилось общаться до войны по всяким комсомольским делам. Почему-то именно на Химфаке было особенно много отпрысков больших и мелких вождей. Оля Ульянова, Таня Фрунзе, Оля Ногина, Юра Жданов.

Больше, чем за год работы в ЦК Сергея в первый раз вызвали наверх. Несколько дней назад в «Правде» было опубликовано покаянное Юркино письмо Иосифу Виссарионовичу.

Да, ошибся, да, не понял вначале всех ошибок, всех преступных ошибок менделистов-морганистов, да, проявил мягкотелость, гнилой либерализм, да, недооценил прогрессивную сущность советской мичуринской биологии, замечательных достижений академика Лысенко. Простите, Христа ради!

Похоже, пока простили. Но Иоська на самом деле прощать не умеет. Не угадал изгиба генеральной линии, — считай не повезло. Рано или поздно припомнит. Так что очень лебезить перед Юркой не стоит.

— Заходите, пожалуйста, товарищ Лютиков, Юрий Андреевич ждет.

Нет, не прибавилось значительности ждановскому сынку. Из-за почти пустого, лишь с несколькими телефонами, стола (особый цековский шик

— мы не бюрократы, вся бумажная мишура у референтов и секретарей, мы мозг партии) встал и сделал несколько шагов навстречу Сергею низенький, похожий на отца, только черты лица поменьше и послабее, Юрий Андреевич Жданов, партийный куратор советской науки.

— Здравствуйте, здравствуйте, Сергей Иванович. Давно хотел лично с вами познакомиться, да вот дела неотложные все не позволяли. Да вы садитесь вот сюда, здесь нам будет удобнее.

— А мы с вами знакомы, Юрий Андреевич, в университете встречались.

— И в самом деле. Теперь вспоминаю. То-то ваше лицо мне показалось знакомым.

Врет, конечно, прекрасно знал, что встречались. Досье, небось, референт прочел и доложил.

— Как вам у нас работается? Бывают ли затруднения? Если что, не стесняйтесь, прямо ко мне. Чем смогу, помогу.

— Спасибо, Юрий Андреевич. Пока, вроде, справляюсь.

— Вы, я слыхал, в заочную аспирантуру, в Институт истории и археологии, как он у вас там сокращенно называется, из головы вылетело?

— ИНИСТАР АН СССР, Юрий Андреевич. Язык можно сломать.

— Действительно, иногда эти наши аббревиатуры до абсурда доходят.

Смотри, какой фрондер! Как смело критикует отдельные мелкие недостатки.

— И какая же у вас будет тема диссертации, Сергей Иванович?

— Предположительно — анализ классового состава и классовых взаимоотношений в докиевской Руси.

— Хорошая тема, хорошая. Нам свою российскую историю забывать нельзя. Не откладывайте, Сергей Иванович, защищайте скорей, мы поможем. Конечно, классовый подход обязателен, мы марксисты, но главное сейчас все-таки показать истоки нашего русского национального характера. Мы интернационалисты, мы граждане Советского Союза — единого многонационального государства, но не будем закрывать глаза на то, что первый среди равных — великий русский народ. Помните у Маяковского: "Я русский бы выучил только за то, что им разговаривал Ленин". Товарищ Сталин гениально увидел всю глубину, всю истинность и практическую важность русской мичуринской биологии и поддержал академика Лысенко в его смелой борьбе с низкопоклонниками перед растленной идеалистической космополитической лженаукой, с менделистами-морганистами. И в других областях идет такая же борьба между правильной материалистической отечественной наукой и лжеучениями западных идеалистов. Возьмите физику, почитайте принципиальные труды академика Митина. Пора навести порядок и в нашей исторической науке. Есть мнение, защитите диссертацию — перейдете работать в Академию. Хотя бы в тот же ИНИСТАР. Сперва на партийную работу, а там посмотрим. Давно пора кончать с засильем формалистского охвостья, учеников Покровского, с очернительством прекрасной истории русского народа. Как, согласны со мной?