Анатолий Сульянов - Только одна ночь

— Ну, нет, Петр Самойлович, так дело не пойдет! В стороне вы не будете! Готовьте проект постановления Военного совета о продолжении работ по «Сапфиру». А я доложу свое мнение в ЦК — премию разработчикам КБ и другим присудить после полного завершения работ.

— Вы что? — Лисицын широко открыл рот, набрал воздуха, и его охватил надрывный кашель; он дергался всем телом, хрипел, шарил по карманам, пока не достал рожок с аэрозолью и не сунул наконечник в рот.

Успокоившись, он тихо, словно оправдываясь, произнес:

— Астма проклятая. Извините. Я прошу вас, Анатолий Павлович, не делать этого! Если вы лишите людей премии, то вы наживете кучу недоброжелателей. Тогда уж наверняка не будет второго этапа. Не забывайте, с кем имеете дело. Их приказом не обяжешь. Они сделают все возможное, чтобы к «Сапфиру» не возвращаться, а вместо него срочно возьмут два-три новых задания от других ведомств.

Услышанное настолько удивило Скорнякова, что он оторопел. «Как же так, — думал он, — неужели на КБ и управы нет? Это же государственное учреждение! Общие интересы превыше всего, тем более — интересы обороны страны! Надо обращаться в Москву и добиться того, чтобы систему «Сапфир» завершили в самое ближайшее время. И не отступать ни на шаг!»

В комнате наступила тишина; Лисицын, полулежа в кресле, все еще дышал тяжело и беспорядочно. Скорняков молча ходил из угла в угол, пока не остановился у стола.

— Второе. Почему вы, Петр Самойлович, так опрометчиво торопили меня с принятием решения на пуск ракет по неопознанной цели? Что вами руководило?

— Я, товарищ командующий, был уверен, что это разведчик. Его исчезновение было несколько загадочным, Кто бы мог предположить, что в это же время у рейсового самолета откажет аппаратура ответа. Разве мог я подумать о том, что РЦ так быстро «прижмется» к рейсовому самолету и пойдет с ним по трассе? Век живи — век учись. Теперь-то будем знать и эту методу иностранных разведчиков.

— Эту «методу», как вы говорите, раньше нас с вами распознал Прилепский, но мы с вами его даже не дослушали. Он первым разобрался. Чутье летчика сработало и его наблюдательность. Он смог разобраться.

— За несколько минут столько противоречивых, взаимоисключающих вводных! Я надеялся… — Лисицын запнулся, оборвал фразу, замолк, изредка бросая исподлобья короткие взгляды на Скорнякова; ему стало неловко за свое нелепое поведение там, в зале, и здесь, когда он беспрерывно оправдывался за свою неправоту, в которой он не хотел призваться.

Именно он способствовал тому, что отметку РЦ не ввели в ЭВМ, Последние годы служба шла в гору, он был на хорошем счету у начальства, особенно с появлением АСУ. Виновными были, как правило, другие, но не он; он и сейчас не считал себя полностью виноватым, но почему так дрожат руки, надломился голос…

— Мы с вами едва не погубили людей. Прими я ваше предложение о пуске ракеты — суши, как говорится, сухари. Вы — опытнейший в этом деле человек, но дали себя обмануть. А почему? Разведчик, которого вы так настойчиво опекаете, мышей перестал ловить, за обстановкой не следил. Дальше. — Скорняков сделал паузу, пригладил на висках волосы, неторопливо прошагал по комнате, отыскивая самые точные слова, которые бы убедили Лисицына. — Вы лишили права голоса Тужилина, не раз сегодня одернули Прилепского. А у них было о чем доложить. Вы не посчитались с коллективом людей. Понадеялись на свой долголетний опыт, на недюжинный ум, на АСУ. Кстати, АСУ работала безотказно. Это ваша заслуга. И тем не менее — тяжелая неприятность. Не по вине АСУ, заметьте, а по вине человека! И ворог нас на этот раз обхитрил!

«И в самом деле, — думал Скорняков, — умного, знающего дело специалиста провели, как воробья на мякине. Видимо, его почаще подправлять надо. Сами с усами, положился на АСУ. Нет бы и старый способ могли пока кое-где использовать. АСУ! ЭВМ! Панацея от всех бед! Вот оно в чистом виде шапкозакидательство! Отвык заниматься черновой работой. Симпозиумы по АСУ, коллоквиумы по автоматике. Все это надо, но не в ущерб главнейшему нашему делу — быть в постоянной готовности днем и ночью от роты и до высшей инстанции».

— Обстановка была неясная и противоречивая — согласен. Вы же должны знать, что в некоторых ситуациях АСУ может дать ложный эффект. Ввели неточную или неполную обстановку — жди неправильных выводов и предложений. Иногда у меня закрадывается сомнение в достоверности выводов, которыми вы оперируете, ссылаясь на АСУ. После исчезновения разведчика вы даже не переговорили с локаторщиками. Я полагался на вас, надеялся на ваш опыт. Это моя ошибка. Теперь, извините, придется сделать переоценку.