Ютака Ёкота - Субмарины-самоубийцы

— Попадание! — воскликнул я, не заботясь о том, слышат ли меня через мой микрофон.

Еще через пару минут я снова воскликнул: «Еще попадание!», когда второй взрыв подбросил меня на моем сиденье.

Два моих друга были мертвы. Их земная жизнь оборвалась. Сейчас души их возносились к великому престолу Ясукуни, где им предстояло пребывать в вечности, почитаемым как боги. Я жаждал занять место рядом с ними, мой голос прерывался рыданиями, когда я вызвал центральный пост и спросил:

— Есть еще цели?

— Лейтенант Какидзаки и старшина Ямагути поразили свои цели, — донесся ответ оттуда.

Это привело меня в ярость. Я потерял всякое самообладание.

— Я не об этом спрашивал вас! — выпалил я в микрофон. — Думаете, у меня нет ушей? Я спросил вас, есть ли еще вражеские корабли наверху? Ответьте мне!

В центральном посту стоял совершенный бедлам. В телефонах я слышал один сплошной крик. Свой вклад в него вносили Фурукава, Синкаи и Маэда, запрашивавшие об обстановке по своим микрофонам и требовавшие ответа. Вахтенный офицер в центральном посту дал нам вволю накричаться, а потом прервал своим сообщением:

— Акустик не обнаруживает никаких подвижных целей наверху. Всем «кайтэнам» оставаться в полной готовности.

Этот ответ несколько охладил меня, как и всех остальных. Крик в телефонах стих, и у меня снова забрезжила надежда. Когда нас отобрали для выполнения этого задания, мы часто говорили о том, как мы погибнем все вместе, подобно истинным друзьям. Мы все делили вместе: радости, тяготы службы, строгости дисциплины, опасности и разочарования. Конечно же теперь нашей общей судьбой было не разлучаться и в смерти! Так что в качестве цели мне теперь подошел бы и эсминец, хотя я понимал, что, потопив его, не нанесу врагу сколько-нибудь значительного ущерба. Их у него насчитывались сотни. Даже потери четырех эсминцев неприятель бы не заметил, насколько я знал. И все же мы, Фурукава, Синкаи, Маэда, мечтали пустить ко дну четыре корабля, чтобы сегодня же соединиться с Какидзаки и Ямагути у престола Ясукуни. Если было бы возможно каким-либо образом вызвать на себя врага, дать ему знать, где мы находимся, я непременно сделал бы это. Да так же поступили бы и все остальные, я уверен в этом.

Через некоторое время я услышал в своих наушниках чей-то негромкий голос.

— Номер второй, — спросил он, — вы готовы? Вопрос был обращен к Фурукаве!

— Цель слева, угол семьдесят. Цель — эсминец. Расстояние — три мили.

Я едва было снова не стал протестовать в голос, но Фурукава уже получал последние указания. Если я сейчас начну чего-то требовать, это может отвлечь его. Я промолчал. Фурукава был моим старшим товарищем. Я должен был оказывать ему всяческое уважение.

Офицер в центральном посту, говоривший с Фурукавой, должно быть, подошел ближе к микрофону, соединенному со мной. Я ясно и четко услышал слова, обращенные к моему другу:

— Курсовой угол не очень удобный, но вы вполне можете поразить цель. Двигайтесь на полной скорости в течение десяти минут. Вы окажетесь впереди цели. Когда поднимете перископ, смотрите влево!

Я быстро прикинул эту ситуацию на своем планшете. Капитан Орита сделал удачный ход. Цель и Фурукава оказывались, таким образом, довольно далеко от нас. Враг, даже если он останется на плаву, не сможет определить точку, откуда он был атакован.

— Готов?.. Пошел!

И снова туча белых пузырьков окутала мой перископ. У кормы остался только один мой «кайтэн». Когда пелена пузырьков исчезла, я увидел три пустых ложемента для «кайтэнов» перед собой. Это зрелище наполнило меня таким чувством одиночества, что оно, наверное, отчетливо прозвучало в моем голосе некоторое время спустя, когда я негромко спросил:

— А еще враг есть?

И тут же вслед за моим вопросом на центральный пост обрушились голоса. Никакие доводы рассудка больше не сдерживали моих оставшихся товарищей. Мы все желали одного: немедленно ринуться на врага! Я выражал свое возмущение столь же громко, как и остальные, требуя немедленно найти врага для моего «кайтэна»! Это длилось около двадцати минут, после чего нас всех оборвал голос.

— Наши акустики больше не обнаруживают никаких целей на поверхности, — доложил вахтенный офицер из центрального поста. — Оставшиеся водители «кайтэнов» должны вернуться на подводную лодку. Сейчас мы продуваем переходные лазы.

Я проклял свое невезение. Все наши надежды, все наши ожидания пошли прахом, нам не суждено было уйти одной командой. Когда смолк свистящий звук сжатого воздуха, вытесняющего воду из переходного лаза, я открыл нижний люк. Прямо под собой я увидел лицо моего техника.