Олдржих Шулерж - Всегда настороже. Партизанская хроника

— Беги, ты свободен!

Некоторые заключенные с перепугу не знали, что делать.

— Быстрее, быстрее! — поторапливал их Трофим. — Мы должны бежать все. Если вы не убежите, гестаповцы расстреляют вас.

Вскоре во дворе тюремного здания появился длинный ряд фигур. Маленькая тюрьма охранялась плохо, и поэтому всем удалось перебежать через двор к стене за задним флигелем, так что караульные в сторожевой будке не заметили их. Стена была высокая, и многие перелезли через нее с трудом. Соскочив на глухую улочку, все вместе бежали за город.

Когда последние дома остались позади, заключенные остановились.

— Теперь надо разойтись, — приказал Трофим. — Если мы будем идти все вместе, нас скорее обнаружат и поймают.

У Трофима и без того было много забот — Матей едва держался на ногах, а сам он растянул лодыжку, когда прыгал со стены.

Заключенные разбежались в разные стороны. Трофим с Матеем направились к ровной гряде холмов, которая тянулась за городом.

— Не слишком ли сильно я его стукнул, — беспокоился добряк Трофим.

— Кого? — спросил Матей.

— Да надзирателя. Я ведь должен был только оглушить его, чтобы у него было алиби. После войны обязательно разыщу его, попрошу извинения.

Они шли, поддерживая друг друга. С трудом взобрались на гребень. Под ними в горной долинке приютилась деревенька Груба Льгота.

Когда Матей совсем выбился из сил, они решили зайти в домик, одиноко стоящий невдалеке. Постояв немного и поглядев в окно, постучали. Люди отворили им, и они вошли.

Последняя военная зима была суровой. Донимала она каждого, но больше всего партизан. И голод мучил.

Майор Мурзин по-прежнему лежал у Закопчанов. Несмотря на заботы Нади, рана заживала очень медленно.

Правда, у Закопчанов Мурзин был в полной безопасности. Со старостой имелась договоренность: как только станет известно, что в деревню пришли немцы, он сразу же даст знать, а если же они станут на постой, он пристроит их так, чтобы до Закопчанов они не добрались. Пару раз они все же объявлялись, и тогда хозяева выносили раненого партизанского командира в хлев, где сделали тайник между стойлами. Однажды всех спасла собака. Она так напугала коров, что немцам пришлось выскочить из хлева:.

Мурзин, из-за того что выздоровление затянулось, стал раздражительным. Как-то он устроил совещание. Говорил, что все, что они делали после событий на Кнегине, нельзя назвать партизанской борьбой. Ему стали объяснять, сколько стоило им сил выявить одиночные группы, которые действовали сами по себе, какую огромную работу проделал Степанов в Гостынских горах, как важна была деятельность Петра Сибиряка, связавшего ряд групп со штабом бригады. Мурзин позвал хозяина.

— Расскажи-ка, что говорят люди. Верят в нас? Знают валахи, что партизаны не погибли, что они сражаются?

Павел Закопчан в растерянности переминался с ноги на ногу. Облизав кончиком языка губы, ответил:

— Да как сказать… Люди в горах поют… Вот не знаю, смогу ли я спеть…

— Спой!

— Попробую.

В деревнях и на выселках

Вот уже недели и месяцы

Только тем мы живем,

Что ведаем — бьет Мурзин немца!

— Так и поют?

— Так. Провались я на этом самом месте, ежели вру!

Мурзин успокоился. Потом все стали обсуждать самые насущные проблемы.

В Моравии положение тяжелое. Там теперь создали целую систему противопартизанских мероприятий, и повсюду действуют гестапо, карательные отряды, полиция, СД, СС, секретная агентура. Но бригада непременно должна возродиться, но уже не как одно целое, а в виде множества отрядов, лесных групп и организаций Сопротивления. В результате образуется несколько очагов партизанской борьбы. Ставка же будет находиться в Гостынских горах, в районе Трояка. Это позволит свободно маневрировать между отдельными базами. Расчленение боевых сил бригады на группы сделает бригаду более гибкой, даст ей возможность легче уходить от ударов карательных частей, и при этом она будет сковывать гораздо больше сил врага. Наконец у такой организации будут предпосылки для дальнейшего развертывания сил.

Командиры склонились над картой. Новые замысли казались им смелыми. Они смотрели в будущее, рассчитывали на весну и на наступление Советской Армии.

Разошлись под утро. Шагалось легко. Все сознавали, что 1-я партизанская бригада имени Яна Жижки существует и готовится к боям.

Размягший снег подтаивает. Ручейки текут в долины. Вода. Всюду вода.