Петр Нечай - Звезда Егорова

Голиан обнадежил Доктора, что можно рассчитывать и на командира первой дивизии полковника Маркуса, что он уверен и в командирах остальных крупных гарнизонов. Но тут он покривил душой, боясь сокрушительной критики. Он знал, что начальник западнословацкой зоны обороны в Тренчине колеблется, да и в Братиславе не все в порядке. Лондонское правительство настояло, а Голиан не посмел ослушаться и сместил с поста коменданта Братиславы подполковника Киш-Калину, потому что он уж очень откровенно слушался коммунистов. Зато комендант многое знал, в его руках были планы восстания в Братиславе. Пришлось комендантом назначить майора Мургаша, сторонника лондонского правительства, но человека безынициативного.

Голиан вздохнул. Да, далеко не все так радужно, как он рисовал Доктору. Многое не подготовлено, но откладывать больше нельзя — гитлеровские войска перешли границу. И так теперь уже придется обороняться, а не наступать. А стоит ли подставлять свою голову? Бенеш требует, чтобы Голиан передал командование повстанческой армией генералу Виесту. Он сейчас в Лондоне не у дел, но прилетит, как только восстание начнется. Почему бы не подписать приказ от его имени?

Голиан повеселел. Он исправил подписи под приказом, первой поставил фамилию генерала дивизии Виеста. Затем вызвал адъютанта и приказал телеграфом довести приказ до всех частей словацкой армии.

— Да… — задержал Голиан адъютанта. — Бистрицкий гарнизон ночью не поднимать. Успеем и завтра с утра…

Ночью бригада Егорова подошла к окраинам Банска-Бистрицы и заняла исходный рубеж для наступления. Город безмятежно спал. И все же входить в него без разведки Егоров не решился. Послал разведчиков с Подгорой. А батальон Ивана Волошина направил к Зволену, чтобы еще ночью захватить аэродром «Три Дуба». Киев уже запрашивал, когда в распоряжении партизан будут приличные посадочные площадки.

Партизаны бригады расположились на отдых.

Плыла над Банска-Бистрицей августовская ночь. Уснуло партизанское войско, сморенное дальним походом и боем. Лишь дозоры не спали, оберегая сон своих товарищей. Не спали комбриг и штабисты. С наблюдательного пункта, наскоро оборудованного на высокой круче, Егоров пытался разглядеть затянутый туманом и предутренней дымкой город. Светало. Молочными реками и озерами в кудрявой кайме темных деревьев вплывали в бинокль улицы и площади спящего города. А когда блеснули первые лучи солнца над островерхой крышей в самом центре города, вдруг стал различим огромный флаг с черным пауком свастики в белом круге. А по соседству, на флагштоке дома пониже, — трехцветный словацкий флаг.

— Видишь? — Оторвав от глаз бинокль, Егоров показал на флаги начальнику штаба Ржецкому. — Не нравится мне это соседство…

Вернулся Подгора с разведчиками. Он прошел весь город. На улицах тихо, спокойно, даже патрулей нет. Железнодорожник на станции рассказал, что вот уже два дня на улицах и площадях митинги. Гардисты разгоняют народ, да только безуспешно…

Егоров решил войти в город, расположить там партизан и связаться со словацким военным командованием, чтобы согласовать совместные действия в начавшемся восстании.

Не успел еще город проснуться, а с ближайших холмов на улицы полилась молчаливая лавина вооруженных людей. Без выстрелов, соблюдая порядок, шли они к назначенным объектам — вокзалу и телефонной станции, к городской ратуше, к казармам глинковской гвардии, жандармерии и к немецкой военной миссии.

Алексей надеялся, что на этот раз обойдется без боя. Но вот раздались первые выстрелы, разрывы гранат. Командиры батальонов доложили, что гардисты и гитлеровская охрана немецкой миссии и гестапо завязали бой.

Егоров направил отряд с комиссаром Мыльниковым к воинским казармам предупредить словацкое военное командование, что в город вошли партизаны.

А на улицах уже кипел бой. Казармы гардистов и немцев ощетинились пулеметами. Ливень огня встретил партизан. Испуганные горожане, в первые минуты выбежавшие навстречу партизанам, стали прятаться по подвалам.

Егоров с автоматчиками и группой добровольцев-проводников из местных жителей спешил к центру.

Из окон двухэтажного особняка немецкой военной миссии короткими очередями огрызаются пулеметы и автоматы. Но вот отряд партизан во главе с Подгорой нашел какую-то лазейку и ворвался в дом. Слышна автоматная стрельба, разрывы гранат. Еще несколько минут, и миссия взята. Партизаны поодиночке выводят понурых, с заложенными за голову руками эсэсовцев — солдат охраны миссии. Офицеров с ними нет — куда-то скрылись.