Юрий Корольков - Так было…

Гризет познакомилась с одним франтирером. Кажется, влюбилась, может делала вид. Он пригласил ее погулять, прокатиться в автомобиле. Но для этого пришлось сначала угнать у немцев легковую машину… Ну и все подтвердилось.

— Как? — спросил Морен.

— Это не так важно. — Симон закурил сигарету и ткнул горящую спичку во влажную землю. — Впрочем, могу сказать. Наш парень угостил ее в машине конфетой, и она вскоре заснула. Водитель открыл сумочку Гризет и нашел гестаповское удостоверение. И еще несколько записок к партизанам от родных. Наш парень был вне себя от ярости, а Гризет спала рядом, откинув голову на сиденье. У нее был такой безмятежный вид… Они подъезжали к Марне. Марна там достаточно глубока. Водитель разогнал машину и пустил ее под откос, у самого моста, а сам выпрыгнул на насыпь… — Симон проглотил слюну, словно комок, застрявший в горле. — Вот и все. Мы хотели спасти тех последних, которых предала Гризет, но было уже поздно. Гестаповцы арестовали их накануне.

Оба молчали, Симон глубоко затянулся дымом, Шарль крутил в пальцах соломину. Он спросил:

— Это был ты?

— Убирайся к черту! — сказал Симон, — Не все ли равно, кто был этим франтирером. Давай поговорим о другом. Рассказывай, что у тебя нового. О крушении под Ле-Ман я уже слышал. Товарищи из руководства просили передать тебе благодарность. Немцы двое суток не могли разобрать то, что ты наворочал…

— Была бы взрывчатка, мы смогли бы и мост подорвать. — Морен оживился, вспомнив недавние события. — Пришлось просто развинтить гайки. Хорошо, хоть есть мотоцикл, — помнишь, который мы с тобой угнали. Но все же моем, как пещерные люди.

— Ну, в пещерный век железных дорог не было и мотоциклов тоже… — Симон улыбнулся. Он медленно отходил после того, что рассказал Шарлю. — Но вот взрывчатку надо обязательно где-то достать. Деголлевцы все получают из Лондона и прячут оружие и от нас и от немцев.

— Да, — согласился Морен, — я вчера слушал лондонскую передачу. Опять разглагольствуют: «Ждите. Еще не время действовать…» Опять нападали на коммунистов. Для них вооруженный народ страшнее гитлеровских оккупантов.

— Ты мне, старик, Америку открываешь. Будто я сам не знаю. На днях снова бомбили заводы в Париже. Пятьсот убитых. А Рур, крупповские заводы не трогают… Сам черт не разберет, что происходит… Вот если бы знать, где есть тайные склады оружия. Мы смогли бы сговориться через голову лондонцев. Среди деголлевцев найдутся порядочные ребята.

— А знаешь что, — Морен понизил голос до шепота, — может быть, такой склад находится от нас ближе, чем мы с тобой думаем. Знаешь, кто недавно здесь появился?.. Зять месье Буассона! Честное слово! Сдается мне, что он прилетел из Лондона. Я сам его видел.

— Это кто? Такой бородатый?

— Ну да. Месье Жюль Бенуа. Представляю, что у них творилось дома. Он пропадал полтора года, а за это время его место захватил Терзи. Теперь у Буассона при одной дочке два зятя. Дочка хозяина успела уже родить сына. Представляешь ситуацию…

— Что же, месье Терзи более порядочный человек. — Симон припомнил стычку с Бенуа из-за астурийской монеты там, в машине, когда он возил журналистов на линию Мажино. Он спросил — Но зачем Бенуа приехал в Сен-Клу?

— Точно не знаю. Они появились втроем — месье Бенуа и с ним кто-то еще. Мари говорит, стучались в дом среди ночи, попросили подводу, а дня через два они опять куда-то ездили ночью. Их снова возил дядюшка Фрашон. Но хитрец Фрашон молчит как рыба. Он давно помирился с месье Вуассоном. Мари слышала разговор в доме о каком-то грузе, который ночью должны были сбросить с самолета. Мари у меня молодец. Я иногда даю ей задания. Она ходила даже в Фалез. Но теперь ей трудно. У нас скоро будет ребенок.

— Поздравляю! Ты, оказывается, занимаешься не только подпольной работой… Так ты думаешь…

— Я почти в этом уверен. Бенуа неспроста появился в Сен-Клу. Деголлевцы создают здесь склад оружия. В такой глуши это очень удобно. Месье Буассон умирает от страха. У него на лице все написано. Нервничает и боится. Это и навело меня на подозрение.

— Да… — задумчиво протянул Симон. — А как же ведет себя месье Терзи?

— По-прежнему. Продолжает играть в свидетеля. Возится с сыном и не хочет ничего знать.

— Ну, а про склад он что-нибудь знает?

— Возможно. Но от него добиться толку труднее, чем от Фрашона.

— Подожди, я сам попробую с ним поговорить. Надеюсь, ты устроишь меня где-нибудь заночевать? Я должен задержаться здесь на несколько дней.