Александр Хамадан - Гнев

«Лучше было бы получить полк. Но и начальник штаба с чином подполковника — это тоже не пустяк. Хотя за двадцать пять лет службы пора бы называться полковником! Но если он замнет это скандальное дело, то пока достаточно…»

Генерал продолжал болтать по-родственному, откровенно и обильно, не давая майору вставить и слова:

— Новые времена, майор, теперь. И армия оказалась затронутой всякими бредовыми идеями. Нам, самураям, выпала тяжелая задача: сохранить и уберечь императорскую армию в чистоте от всей иностранной глупости. Коммунизм определенно не подходит для Японии. Он противоречит духу самурайства и императорским эдиктам. В последнем приказе военного министра так прямо и говорится: разъяснить командному составу, что коммунистические теории не соответствуют духу японского государства, ведущего свою историю от древних императоров на протяжении уже более двух тысяч шестисот лет. Они крайне опасны, поскольку некоторые японцы отдаются им во власть. Их надлежит искоренить всеми средствами, не пренебрегая ничем. Это наш самурайский долг!

Генерал утомился, замолк, опять вытащил платок и начал отхаркиваться в него. Наконец майор Хорита получил возможность вставить несколько слов.

— Господин генерал-майор отлично понимает, — говорил он, — что обнаружение коммунистической пропаганды в батальоне есть несчастный случай, ликвидированный в корне. Офицерам указано на недопустимость повторения подобных случаев, тем более в условиях фронтовой обстановки.

— Э, майор, вот именно, в условиях фронтовой обстановки… К сожалению, в батальоне майора Хори обнаружена целая группа коммунистов. Удивительно, как нм не стыдно называться японцами!

Майор Хорита почувствовал такое огромное облегчение, точно с плеч его свалилась большая тяжесть.

— Я глубоко сочувствую майору Хори. В своем батальоне я искоренил всех негодяев.

— К сожалению, — отхаркался наконец генерал, — и в других дивизиях, как сообщают мне коллеги, обнаружены подобные люди. Это может привести к катастрофе. Мы должны быть беспощадны в таких случаях. И если в тылу такие вещи недопустимы, то на фронте они смертельно опасны.

Теперь майор Хорита совсем успокоился. При известии о том, что его батальон оказался не единственным, он далее обрадовался назначению в штаб бригады: там не придется иметь дело с этой неблагодарной солдатской массой, норовящей всегда сделать что-нибудь антияпонское.

— На вашем участке, майор, лежит город Юлань. В штаб бригады вы прибудете в момент вступления наших войск в этот город. Я надеюсь, что ваш батальон сумеет искупить известную вам тяжелую провинность перед императором. — Голос генерала стал сухим, официальным. — На вашем участке линию фронта прорвет танковый отряд, вслед за которым вы поведете батальон. Ночью, сегодня, танки прибудут к вам за горючим. Оказалось, что все запасы горючего сосредоточены у вас. Батальон должен выступить в два часа ночи и форсированным маршем занять исходные позиции к шести часам утра. Вам придется пройти двадцать километров. Юлань лежит в пяти километрах от китайских позиций.

Генерал расстелил на полу карту района и, не поднимаясь со стула, стэком водил по ней, разъясняя майору задание.

— Танки укроются за этими холмами. Двенадцать танков. Ровно в шесть утра вы снимаете батальон с позиции, уводите его к этой группе холмов, открывая дорогу танкам. Вслед за прорывной атакой танков вы стремительно бросаете свой батальон к китайским позициям и держите направление на северные ворота Юлани. Майор Хори находится со своим батальоном на вашем правом фланге. На левом — батальон Мицуи. Самое важное— соблюсти точность во времени.

Они встретили китайский разъезд.

Майор торопливо записывал приказ генерала. «Никогда удача не приходит одна, — с горечью отметил про себя Хорита, — теперь придется еще пройти испытания этой атаки! Кто знает, к чему она приведет?» Нет, положительно некий злой дух задался целью огорчать майора Хорита. Вот и теперь: получить чин подполковника и пост начальника штаба бригады и сложить все это на сухой глинистой почве, перед небольшим китайским городком Юлань!

— До счастливой встречи в Юлани! — попрощался бригадный генерал Терауци.

— До счастливой встречи в Юлани! — повторил, в меру изгибаясь и браво прищелкивая каблуками, майор Хорита.