Александр Хамадан - Гнев

Солдаты молча брели за унтером. Из густой темноты ночи их поминутно окликали часовые. Унтер Мадзаки шопотом называл пароль, и солдаты шли за ним дальше. В конце лагеря они остановились. Десятка два металлических бочек, покрытых огромным брезентом, казались в темноте большим плоским холмом. Здесь хранились запасы горючего для танков.

Быстро, без шума сменились часовые. Их сразу поглотила ночь, и только мягкий шуршащий топот тяжелых ботинок в траве еще с минуту доносился до оставшихся солдат.

Унтер Мадзаки, гнусаво напевая себе под нос, кружил вокруг бочек. Солдаты недвижно стояли на своих местах. В ногах у них лежали на треногах ручные пулеметы. Ночная сырость одолевала солдат. Бумажные гимнастерки не могли согреть неподвижное тело. Они коченели. До Тари донесся заглушенный говор: Садао просил у унтера разрешения потоптаться на месте. Тари расслышал грубый окрик Мадзаки:

— В карауле стоять смирно!

И опять мертвая тишина ночи. Позади — спящий лагерь, впереди — большое заброшенное поле и дальше — лесок, а потом холмы. Это еще днем высмотрел Тари.

«Самое главное — добраться до холмов. Там не найдут», подумал Тари.

Из темноты выплыл Мадзаки.

— Не спать! — прошипел он. — Я научу вас стоять в карауле!

— Так точно, господин унтер, — пробормотал Тари, опустив руки по швам.

Мадзаки потоптался рядом и опять исчез в темноте. Тари подумал: «У нас есть только пулеметы и тесаки». Он вытащил тесак и зажал его в руке. Тари громко кашлянул, так, как было условлено с Садао. Через мгновение он услышал шорох в траве, и перед ним появился унтер Мадзаки.

— На посту нужно стоять, затаив дыха…

Он не успел досипеть, как Тари повалил его наземь ударом рукоятки тесака. Тари навалился на унтера. Они катались в траве, бесшумно борясь. И только заглушенные хрипы унтера уплывали в ночь. Тари встал, затем опять наклонился и вытер лезвие тесака о мундир унтера. Подошел Садао. Солдаты помолчали немного.

— Ну, теперь давай приниматься за работу, — сказал Тари и потянул на себя брезент.

Они работали с лихорадочней быстротой. Солдаты переползали от бочки к бочке, с трудом отвинчивая наглухо пригнанные металлические пробки. Но это было еще не все. Надо было каждую бочку повернуть отверстием к земле. Это было необычайно трудно для двух человек. Они продолжали работать, когда из многих бочек уже хлынул на землю бензин. Садао насчитал восемнадцать бочек.

— Все, — облегченно сказал он.

Они замочили ноги в бензине по щиколотки. Но эта тяжелая работа так расшевелила их, что они не чувствовали больше промозглой ночной сырости.

— Пиши, — прошептал Тари.

Садао вытащил из кармана большой лист бумаги и карандаш. Тари подошел к телу унтера, долго шарил в темноте руками, затем вернулся, и из его рук брызнул на Садао узенький луч электрического фонарика.

— Пиши, — повторил он.

Садао приткнулся к опрокинутой бочке и начал быстро выводить иероглифы: «Братья солдаты!

Мы, рядовые Садао Судзивара и Тари Капеко, решили оставить вам это письмо и известить вас о нашем поступке. Вы все знаете нас. Нас повели на эту несправедливую войну против Китая не по нашей воле. Эта война ведется в интересах капиталистов и генералов. Война эта ведется не только против китайцев, но и против нашего народа. Наш народ голодает потому, что все его силы выжимаются для этой войны. Мы погибаем здесь в огромном количестве. Наши генералы и капиталисты хотят превратить китайцев в своих рабов, а нас — в их сторожей, тогда как на родине народ наш изнывает под ярмом помещиков и капиталистов. Мы против этой войны, мы против победы наших паразитов — самураев. Мы стоим за победу китайского народа.

Солдаты! Верьте японской коммунистической партии, она единственная указывает правильный выход из нашего положения. Она борется за интересы нашего народа, она против этой грабительской войны.

Солдаты! Что нам плохого сделали китайцы? Ничего! Они не хотят быть рабами самураев, наших кровососов. А говорят, что еще будет война с русскими. Разве русские сделали нам что-нибудь плохое? Ничего. Нас во всем обманывают.

Солдаты! Подумайте и опомнитесь. Поверните свое оружие против самураев, братайтесь с китайцами, и тогда кончится эта проклятая война, и мы вышвырнем всех паразитов из Японии, как это сделали у себя русские. Мы переходим к китайцам и будем драться на их стороне. Мы зовем вас следовать нашему примеру.

До свидания, братья солдаты! Мы ждем вас!».