В Афгане первые месяцы бардак рос в геометрической прогрессии, и чем больше его пытались искоренить или хотя бы скромно поставить в рамки, тем сильнее он разливался как вширь, так и вглубь.
К февралю 1980 года все более-менее стабилизировалось. Спали в палатках, блиндажах и землянках не раздеваясь, жрали не раздеваясь, про мытье горячей водой даже и не мечтали, обмыли личико холодной привозной водицей, и ладно. Закалились, оборвались, нижнее белье и форму не стирали – негде, да и незачем в таких-то условиях, обовшивели, но оружие держали в чистоте и полном порядке. Ко всему привыкли. Поняли соколики-десантники, хоть воздушные, хоть штурмовики, службу до самых печенок.
Выписка из боевого формуляра в/ч 44585
– Ребята! Нашу роту усиливают расчетами АГС из других подразделений, и лететь нам на «вертушках» брать чертов Кокчинский мост. – Командир первой роты, старший лейтенант Козлов [24]ставит боевую задачу своим многократно проверенным в мародерстве, воровстве и жестоких битвах за кусок хлеба, банку тушенки и ведерко угля бойцам.
Сам-то ротным только четыре месяца как стал, взводные офицеры сплошь молодняк после училищ, а солдаты в основном призыва осени 1979-го. Но ничего, уже притерлись, пообвыкли, озлобились, оборзели, в первые месяцы выжили, а дальше уж и так попрет. Опыта боевого нет? А у кого он в феврале восьмидесятого был? Опыт, он ведь кровью добывается, и чем больше крови, чужой, естественно, тем он дороже. А пороха хватало! Погрузилась рота в вертолеты, полетели. Сколько противника? Знаменитый, ну просто стратегический русский ответ: «А х…й его знает! Бой покажет. На месте разберемся». Усиленная парашютно-десантная рота – это всего-то шестьдесят пять бойцов, а из этих шестидесяти пяти пятьдесят восемнадцатилетних пацанов, только-только среднюю школу закончивших. А мост обороняло около полутора тысяч афганцев, вооруженных, естественно.
В числе приданого первой роте расчета АГС-17 летел захватывать мост и мой земеля по прозвищу Цукер. Он-то мне об этом первом бое и рассказал.
Когда наши части вошли в Афганистан, то сопротивления практически не было, афганская армия засела в казармы и носа своего не высовывала, многие ее солдаты и офицеры дезертировали. В стране неразбериха: кто, как, зачем? Никто ничего не понимал. В Кабуле пытались порядок навести, а в провинциях – полное безвластие да наши отдельно стоящие гарнизоны. Первое время наши части в боевые действия не ввязывались, да и не с кем было. Отряды моджахедов-«духов» только создавались. Зато по Афгану полно бродило вооруженных дезертиров и всяких там других любителей половить золотую рыбку удачи в мутной воде безвластия. Вот такой-то отряд и захватил мост. В Афганистане других средств сообщения, кроме автомобильного транспорта, не было и нет. Через тот мост проходили колонны и одиночные машины, и захватившие его дезертиры и прочая, прочая… шваль очень недурно устроились. Афганские машины и колонны они или полностью грабили, или пропускали за выкуп. Разок обстреляли и советские военные машины.
– Ах, вы так, да?! Ну держитесь, паскуды! Первая рота к бою!!!
К бою!!! На рассвете зависли перед мостом «вертушки».
– Все вперед! ПОШЕЛ! – ревет команду офицер, посыпались из вертолетных люков в тусклый рассвет, в неизвестность десантники.
– Ро-о-ота, в цепь! – надрывая глотку, командует высадившимися десантниками ротный. – Справа и слева… перебежками… Вперед! Огонь!!! Расчетам АГС прикрыть навесным огнем наступление. Гранатами! Огонь! Огонь! Огонь!
Задрал Цукер ствол своего АГС и пошел очередями строчить, его второй номер только и успевал ленты с гранатами подавать. Бьет навесным огнем «Пламя». Рвутся на мосту и предмостных укреплениях гранаты. Нет спасения от мелких осколков. Разбрасывая липкую грязь рваными кирзовыми сапогами, бежит к мосту десантура, с ходу из автоматов и пулеметов поливает мутный рассвет, мост и мечущиеся по нему ошалевшие тени. Оттуда редкая беспорядочная стрельба очередями. Посвистывают пульки. Эх, поймал свою свинцовую судьбинушку солдатик, упал. За ним еще один, вот и взводный офицер валится. Замялись наши ребятки, попадали в зимнюю липкую грязь, залегли под огнем, вжались телами в чужую землю.
– Куда лег, разэтакий! – заметались вдоль цепи офицеры. – Не ложится! Под такую..! Если ляжем, всех перебьют! – И бьют ногами тех, кто лежит, тех, кто не хочет под пули вставать, зовут: – Вперед, в бога и в мать, вперед…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу