Равиль Айткалиев - Абзац начинается с пробела

© Равиль Айткалиев, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Три дня назад Алика вызывает классная руководительница и, почти не скрывая торжества, приказывает срочно «сделать» школьную стенную газету. Ситуация понятная – старшаки ее послали, сама ничего придумать не может. Если Алик откажется – срыв обвалит на него, если Алик не справится – тем более. Только третий вариант не учла. Глядя холодными глазами на глуповатую тетеньку, Алик требует штат – из помощника и художника. В «художники» дают Гюзаль – светловолосую девочку с заплаканными глазами, а в «помощнике» с удовольствием отказывают. «Ерунда, —думает Алик, —помощник это для форса, не нужны нам слабоумные помощники», – и начинает тренировать персонал. «Я тебя знаю, у тебя брат – глухонемой», – говорит Алик – девочка плачет. Алик достает из портфеля банку с малиной – купил машинально по дороге у соседской бабки, вместо крыжовника, ставит ее перед девчонкой и говорит – Жуй… Всю жуй, всю». Девочка ненормально быстро ест. «Так, настройка работает», – думает Алик, – с оформлением решено, значит».

– Гюзалиха, глаза вытри, значит так, склеиваешь два листа ватмана, вон там, в углу в пыли валяются. Слева внизу рисуешь славную такую тетку в красивеньком облегающем платье, туфли на каблуку. Размеры вот такие. Голову можешь не рисовать, я тебе потом дам фотографию, скопируешь. Здесь вот – самолет-истребитель в облаках. Тут – красная роза. Ну, может, еще кой чего по ходу. Нос вытри. Заголовок скажу в конце. Жди пока.

Алик мчится домой – за информационными источниками, ручкой с тонким пером, цветными чернилами, мелованной бумагой и батарейкой. Теперь скачками назад, а то девчонка простаивает, а Ложка без батарейки только шелуху производит. По дороге – на последние («завтра найду где-нибудь, у Мухи займу»), берем еще малины. Эх, и курица ж ты классная, руководительница ты – не такие Алика в угол ставили, да он как-то в углу не застревает, не бывает с ним такого.

Следующие два дня Алик жил и работал – от учебы его с сотрудницей освободили. Он напряженно тер лоб, листал источники, а потом без передышки писал материалы (по форме – от монтажа цитат до фантастики, по сути – сатира сатирой) разноцветными чернилами. Покуривал сигарету, периодически кормил Гюзальку малиной, все время, удивляясь, как быстро она ее жрет. Каждый день отводил девчонку до подъезда, один раз зашел домой и починил кровать ее братца, а потом собрал и вынес на помойку горы мусора, не обращая внимания на бормотанье мамаши.

Работа шла, в целом – гладко. Девочка быстро поняла основное требования Алика – рисовать только то, что он говорит, ни шагу от замысла. А без вины он не наказывал. Рисовала она лихо, и обязательно вставит малиновую ягодку, надо не надо – но Алик одобрял натуралистический стиль. На последних этапах он увеличил дозу фруктов – в долг скупой Муха не дал, но марочки купил, с деньгами теперь нормально.

Нет, отлично работает рисователь, хороший темп, только взгляд какой-то у нее странноватый. Ну, чего ж удивляться – отец пьет, сейчас на пятнадцати сутках, мать – дура, брат – глухонемой, головой трясет, станешь странноватым, черт с ним со взглядом, взгляды – это мелкая подробность. Послушная, что хорошо.

Девочка трудилась, высунув язык, когда Алик убегал куда-нибудь, или с глубокомысленным видом прохаживался по коридорам, заглядывая в классы, или давал поручения своему агенту – Ложкину-младшему. В его присутствии она больше обводила контуры, не могла отвлечь внимания от фигурки «главного редактора», и все думала одну и ту же мысль. Бабушка, когда живая была, как утихомирится папаша и заснет, гладит ее по голове и говорит: «Вот девочка, есть такой – святой-хазрет Хызр. Он к тем приходит, которые никому не нужны, никто которых защищает, а все мучают. Он в разном виде приходит, кем хочешь выглядеть может. Он тебя спрячет и даст тебе такое хорошее, вкусное, наверное. И будет говорить, что делать – точно знает. И к тебе придет, не знаю только когда. Так». Девочка смотрит на Алика и думает: «Вот Аличек, он из класса на два дня освободил, а они меня толкают и обзывают, а сейчас нет – и к дверям не подходят. Аличек все говорит, что делать и всегда правильно так, и точно объяснит, и Зуфарке кроватку починил, а он все падал. И всю малину свою мне отдает, и много, а сам даже ни ягодки не съел. Аличек – не человек, Аличек – это Хызр, надо ему красивую тетку нарисовать и платье красивое»…