Равиль Бикбаев - Кундуз-Гардез. Бригада уходит в горы

Во всем «виноват» командир седьмой Десантно-штурмовой роты 56 Отдельной Десантно-штурмовой бригады старший лейтенант (ныне полковник) Тумаха Александр Степанович. Взял и опубликовал на своей странице выписку из боевого формуляра в/ч 44 585. А я то предполагал, что всё, больше я про Афганистан писать не буду. А тут прочитал и как взорвалась память. Да это же мы! Читаю формуляр и отмечаю: «Вот тут я был, а еще и тут, и вот там наша рота и наш батальон участвовали» Стал первую редакцию этой повести сначала по хронологии править, а память как закричит: «а вот об этом забыл упомянуть, а вот об этом надо рассказать. Ну что же ты? давай пиши!» Стал добавлять, исправлять вот и получилось…

Только сразу хочу оговориться, хотя приведенные здесь данные об операциях взяты из документа, но это не документальная повесть. Плохое или как-то иначе, но это все же художественное произведение со всеми его недостатками и достоинствами.

И еще… это была война, и мы все на ней были далеко не ангелами и совсем не образцовыми героями. Осталось только добавить, что этот рассказ не исповедь и мне не нужно отпущение грехов.

Жизнь парней как на две части делилась: до армии; после армии. Самые практичные послушные и умные мальчики поступали в институты с военными кафедрами. Для них долг Родине это сорок пять суток учебных сборов и присвоение звание лейтенанта запаса. Разгильдяи, двоечники и троечники, разбавленные романтиками, проще сказать настоящие балбесы и оболтусы шли служить в армию на два, а во флот на три года. Лично я был сразу романтично настроенным разгильдяем, троечником, настоящим оболтусом, вдобавок закончившим курсы парашютистов.

— Сыночек миленький! Я прошу тебя, не иди добровольцем в Афганистан, пожалей меня! — просила меня мама провожая на службу.

Шла весна 1980 года, и меня призвали в армию. Сейчас став отцом, я ее тревогу и страх прекрасно понимаю, но тогда…

Тогда в 1980 году Советские войска уже вошли в Афганистан, а по стране гадюками поползли слухи об эшелонах с цинковыми гробами.

Тогда в 1980 году 56 Отдельная Десантно-штурмовая бригада уже полным котелком хлебала солдатское горюшко в Кундузе.

Тогда весной восьмидесятого года обещая своей расстроенной плачущей маме, что я не попаду в Афган, я не знал, что 56 ОДШБ станет моей — солдатской судьбой, и пожизненным воспоминаем.

Я обещал маме, что не пойду добровольцем, и сдержал свое слово. Вот только судьбе и войне плевать, на те обещания, что дают матерям их сыновья.

Литовская Советская Социалистическая республика, в ВДВ ее переименовали в: «страну дождей, блядей и голубых беретов», в этой чудной стране дислоцировались две десантные дивизии, одна строевая «Каунасская», а вот вторая… «Для всех людей Бог создал рай! Для нас учебку Гайджунай!» — такая вот была в то время полная бравады и удали поговорка среди советской десантуры. Гайджунайская учебная дивизия Воздушно-десантных войск, кузница младшего командного состава для ВДВ. Вот туда то я и попал в начале своей службы. Первое отделение первого взвода, первой роты, первого батальона 301 учебного парашютно-десантного полка — в/ч 42 227. Курсантов учебки на жаргоне того времени звали просто — курки. Из нас предполагалось готовить командиров отделений для десантно-штурмовых бригад. Трети выпускников предстояло отбыть в Афган, и нас к этому готовили. Да, под такую мать! Так готовили, что лично мне потом служба в Афгане, отдыхом показалась.