Михаил Булавин - Боевой 19-й

— Отколь... узнала? — спросил он внезапно осипшим голосом.

Рухнула теплившаяся надежда, словно из-под ног вырвали последнюю опору.

Арина прижала руку к губам и молчаливо следила за Натальей и Пашковым.

— Был тут в селе до казаков Устин Хрущев, — начала Наталья.

— Знаю! — выкрикнул с болью Афиноген.

— Об Митяе сказывал. На себе картуз его принес. С убитого, стало быть, снял.

— Врет... врет он! — вскочил Афиноген и вдруг сел и замолчал, словно у него отнялся язык. Он не знал, как опровергнуть то, что услышал, боялся в присутствии Арины сказать, что Митяй и Устин были в разных лагерях. Старик, встретившись с пытливыми, спокойными глазами Натальи прочитал в них то, о чем догадывался. Он уронил на стол голову и забился в приступе рыданий.

Наталья закрыла лицо руками. Арина накинула платок и тихо вышла из хаты.

Когда Наталья отняла от лица руки, Пашков сидел согнувшись, с низко опущенной головой.

— Афиноген Тимофеевич, — дрожащим голосом проронила Наталья, — а какие у тебя думки об Митяе? ..

— Допыталась бы ты у Устина. Митяй не мог быть с Устином вместе.

— Почему же?

— Враги они, понимаешь, враги заклятые. Я это знаю. Митяй к белым убег. Как же они встрену-лись-то а? .. Как же ты не поняла?

— А откуда же мне знать было?

Пашков вскочил и трясясь всем телом закричал:

— Устин... Устин Митяя убил!..

Вошла неслышно Арина и поставила гущу для закваски хлеба. В горнице было тихо, как будто лежал покойник.

Афиноген встал, комкая в руках шапку. Он резко изменился в лице, осунулся, глаза ввалились, и Наталье показалось, что он стал маленьким, съежившимся, сутулым.

— Я за тобой приехал, — сказал он робко, глядя на нее слезящимися глазами. — Одинокий я теперь... и ты одинока. Иди ко мне во двор. Должно быть, я скоро помру.

— Нет! Нет! — вскрикнула она, словно ужаленная. — Не пойду я, не могу. Может быть, после... попозже! ..

Он смотрел на Арину, словно ища у нее поддержки.

— Иди, — сказала ему Арина твердо и спокойно. — Видно, тебе судьба такая на роду написана. Страдай за сына, за себя. А она, бедная, вволю настрадалась. Пусть отдохнет у меня. Нас свело наше горе. У нее сына не стало, у меня мужа. Потом видно будет, чего делать.

Афиноген постоял с минуту... Потом Наталья слышала, как он подошел к телеге, как сел и тронул лошадь. Она представила себе его плачущее лицо и снова пожалела старика.

Арина обняла подругу и ласково сказала:

— Уехал. Крепись, Наташа. Ничего, и это пройдет. Все пройдет, все минует.

— Скажи мне, скажи, тетя Арина: Митяя он убил? Устин?

— Я там не была, касатка. В бою Митяй убит.

Афиноген Пашков вернулся домой. Словно в тяжелом сне, распряг лошадь и поставил в сарай. Делал он все это машинально, не помня себя.

Потом вошел в хату. И на него сразу пахнуло нежилым духом. Он оглянулся. Все лежало на своих местах нетронутым. Он подошел к столу, чтобы взять кружку и зачерпнуть квасу, но кружка долго стояла на одном месте и присохла к столу. Он сделал усилие, чтобы оторвать ее, и, как никогда, почувствовал себя одиноким. Тошно глядеть на свет. Вся жизнь пошла вперекос, и жить-то больше не для кого. Он забрался на печь, не зажигая света и даже не закрыв двери.

m

Ранним утром Устин шел по улицам губернского города, вспоминая о юных годах, проведенных здесь. В 1909 году вместе с односельчанами и с Митяем он приехал сюда для отбывания воинской повинности. Был он тогда в черном картузе, с цветами, воткнутыми у козырька. Из-под картуза выбивалась чуприна густых темнорусых волос. На ногах — старые истоптанные лапти, а на плечах латаный и перелатанный пиджачишко или что-то в этом роде. На призыв надевали обычно негодную ветошь, чтобы только доехать и, получив обмундирование, выбросить. Нес Хрущев, как и большинство новобранцев, цветистый деревянный сундучок с замками, внутренним и наружном. Кто побогаче, у того и сундук побольше, понаряднее и покрепче. Крышка изнутри сплошь заклеена картинками-этикетками из-под китайского чая фирмы Высоцкого. Кроме сундука, в котором лежали необходимые солдату, вещи — белье, полотенце, портянки, носки, кружка, чайник, бритва, — был и холщовый мешок, который в зависимости от состоятельности наполнялся пышками, лепешками, сухарями, салом, чаем.