Артем Драбкин - Я дрался на Т-34. Обе книги одним томом

Мы вернулись в батальон с тяжелым камнем на сердце, вслух матеря смершевцев и трибунальцев, справедливо считая, что могли бы обойтись и другим наказанием, например, штрафной ротой, а тут… так позорно лишили людей жизни, ни за хрен… Но…

Когда в Германии кому-то приходила в голову идея «прижать немочек к кровати», сразу кто-нибудь напоминал «страдальцам» этот случай с расстрелом, и это напоминание действовало отрезвляюще, и «души прекрасные половые порывы» исчезали.

Я нередко достаю вот эту фотографию, сделанную в мае 1945 года. На ней многие танкисты нашего батальона, но некоторых ребят на снимке нет. Всматриваюсь вновь и вновь в лица ребят и вспоминаю все пережитое.

На фотографии: Вася Кузнецов, лейтенант Григорий Щербина родом из Диканьки, Александр Андриянов, Григорий Гололобов, Василий Пинегин, Иван Иванов, Смирнов Сергей, Николай Надточий, Иосиф Ширман из Прибалтики, Иван Уратов, Иван Михалев, Павел Браташ, Петр Сорокин, Иван Ястребов, Анатолий Бусулаев, Гриша Анохин, Рома Шахнович, Сергей Косарев, Павел Губин, Троянкер, Бубнов, Рубин, Косоголов, Звягинцев, Доронин, Осадчий, Мищурин, наш военврач из санбата Алексей Васильевич Юшкевич, Дмитрий Мазунин, Егор Подгорный, Сергей Львов. С этими прекрасными и героическими людьми мне довелось служить и воевать в одной бригаде

– Чем занимались в свободное время?

– Свободное время у нас было только на переформировке, когда мы ждали прибытия техники и пополнения в экипажи. Тогда собирались все вместе, пели песни под гармонь. У нас был связист по фамилии Трошин, великолепный танцор, так он нам сам личные концерты устраивал. Что пели? Да что угодно. Начиная от «Вечернего звона», заканчивая песней «Три танкиста». Ну и, конечно, пели еще нашу, родную, «танкистскую»:

Ну, а припев многие знают: «Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить! В танковой бригаде не приходится тужить!»…

– Куда Вы поехали после демобилизации?

– Стал искать своих. Сначал поехал в Одессу, там жила родня, они мне сказали, что отец после армии работает в Черниговской области, заместителем директора по сырью на спиртзаводе. И я приехал к отцу и к своим младшим брату и сестре. Поселился в Чернигове, работал слесарем, в СМУ, учился в техникуме, а потом до самой пенсии трудился простым техником в котельной теплосети. Женился в 1952 году, у меня сын и три внука. Старший внук недавно закончил службу в армии.

– Война до сих пор не отпускает?

– Нет. Не отпускает. И раньше часто война снилась, и даже сейчас…

Я нередко достаю фотографию, сделанную в мае 1945 года. На ней многие танкисты нашего батальона, но некоторых ребят на снимке нет. Всматриваюсь вновь и вновь в лица ребят и вспоминаю все пережитое.

Я родился 27 октября 1923 года в крестьянской семье. Жили мы в селе Топь Лев-Толстовского района Липецкой области. В 1940 году окончил 10 классов средней школы. Подал документы и поступил в Куйбышевский инженерно-строительный институт, но учиться война не дала. 29 октября 1941 года, на второй день после своего восемнадцатилетия, был призван. Колонну призывников, человек сто, пешим строем повели на восток от линии фронта. Нас, юнцов, решили не бросать с ходу в бой. Сначала как-то подготовить, дать возможность стать воинами. Хотя мы воинским мастерством овладевали в школе. Допризывная подготовка была хорошая – мы знали отравляющие вещества, сдали нормативы «Ворошиловского стрелка», имели хорошую физическую подготовку.

От призывного пункта протопали более ста километров. Сначала нас, наиболее образованных ребят, хотели направить в Саранск, в авиационно-техническое училище. Но в Мордовии был объявлен карантин. Нас в вагоны и… аж на Дальний Восток, на станцию Пограничная, в 5-й стрелковый полк 59-й стрелковой дивизии 72-го стрелкового корпуса! Начались солдатские будни – стрельбы, тактика. Одновременно готовили район к отражению атаки японцев. Рыли блиндажи, окопы. Вгрызались в сопки, делали, на наш взгляд, неприступную оборону. Грунт там скалистый, кайлом, как мотыгой, пройдешь, сантиметр щебенки соберешь и снова…