Вадим Шарапов - Доля ангелов

- Не игра будет, когда они очнутся и поймут, как их распихали! - заорал танкист, потом вдруг скособочился, задышал хрипло и сел, почти повалился на свободный стул.

- Евгений Семенович, успокойтесь, - чиновник-москвич, довольный тем, что парад начался вовремя и без происшествий, говорил поэтому мягко. - Вы о ком сейчас? Кто это - «они»?

Генерал, вытирая мокрое лицо большим платком, взглянул на москвича и вяло отозвался.

- Да вон они, идут. Танки.

Генерал рассказывал ошарашенным слушателям, а сам все время вертел головой, точно выискивая кого-то в толпе, радовавшейся внизу. Встретился глазами с вбежавшим на трибуну директором музея и прервал рассказ на полуслове, подскочил, спросил жадно:

- Ну что?

- Да я сам только подъехал... Отправили за Петровичем патрульную машину, с «гирляндой», чтобы без остановок и на полной скорости, - директор тоже был бледен, но держался спокойно. - Может и обойдется все. Уже ведь почти закончилось, а на открытой площадке их по углам разгоним и все дела...

- Какой бред, - не выдержал столичный чиновник. - Чушь и бред! Я не понимаю, вы что - всерьез все это говорите?! Это же ерунда полная!

Генерал, не слушая его, рассказывал дальше.

- ... и вот тогда это началось по-настоящему. До этого так, цветочки - то утром техники в ангар придут, а у «кавэхи» башня набок, и ствол прямо на «семерку» глядит. То при пробном выезде КВ-2 этот хренов вдруг разгонится, мехвода не слушаясь, и втаранится лобовухой прямо в бок «бэтэшке». Тот, понятное дело, кувырком, ну там массы-то разные. Ну, «кавэха» тут же успокоилась, как и не было ничего. Долго потом водителя мурыжили менты и начальство, да только ничего не добились - он двадцать лет за рычагами, специалист от бога. А потом репетиция парада случилась, в самый первый раз после того, как решили, что на парад теперь будет старая техника выходить. И впереди КВ-второго поставили плавающую танкетку, еще из первых - так, мол, правильно будет. У той танкетки бронирование смешное, да из вооружения два пулемета. А ее впереди махины этой, «Клима», сунули... Ясное дело, тот и взбрыкнул.

Чиновник из Москвы, слушая генерала, возмущенно сопел и порывался что-то сказать. Но тот глядел только на директора музея.

- Ты, Василий, тот раз должен хорошо запомнить, я думаю.

- Еще бы, - угрюмо отозвался директор. - Все тогда в штаны наложили.

- Как только дали отмашку к началу движения - тут «Клим» и взбесился. Рванул вперед, и подмял эту танкетку. Оприходовал ее, как бык овцу. Еле успели выскочить из нее... Ну, что там? - генерал вдруг глянул на площадь, насторожившись, потому что рев моторов стих. Техника остановилась, и теперь с частями, выстроившимися под ярким майским солнцем, здоровался командующий парадом.

- Черт его знает, - пожал плечами директор. - Скорей бы уж приехал!

- Ладно, - вздохнул танкист.

- Ну, а дальше-то что? - один из гостей, замминистра, спросил серьезно, даже с интересом. Генерал повернулся к нему.

- Дальше... Дальше как в сказке - все страшнее и страшнее. КВ через эту танкетку переехал запросто, потом рванул вперед. У собак так же... Нельзя вожака упряжки ставить позади щенка какого-нибудь. Взбесится - и сам вожак, и другим достанется, в кровь и клочья, а погонщики потом расхлебывать будут, если останется, что... Короче, «Клим» рванул, и в аккурат на «семерку», которая стояла лоб в лоб. Внутри мехвод орет как умалишенный, слышно, как матюгается: «Вытащите меня, мужики!» А как тут вытащишь? К этой мясорубке подходить - ищи дураков... А тридцатьчетверка малость назад сдала, вильнула будто бы. И - н-на по газам, врубилась в бок этому дураку «ворошилову»! Снесла ему гусеницу, так он и завертелся на месте. А сама снова назад - и будто ждет. Да тут Матвей прибежал... В общем, много интересного о себе тогда все узнали от Петровича, и я в том числе. Он ведь, считай, с самой войны не расставался с этим танком, номер семь. Разыскал потом, после службы, упросил нужных людей машину списать и в музей перевести, который как раз стали с миру по нитке собирать. Он и рассказал, что машины - как собаки. Так же ревнуют друг друга за хозяйскую ласку, так же грызутся за место... и новичков осаживают так же, до жестокого доходит. Вот и....

- Женя! - директор музея оторвался от телефона, в который что-то говорил, отвернувшись, и помахал генералу-танкисту. - Кажется, порядок. Петрович уже на въезде в город. Повезло нам, что не в Перми был, а как раз в поезде ехал сюда. На полустанке его и сняли, домчали с сиреной.