Даниэль Одье - Интервью с Уильямом Берроузом

Ни одной вариации апоморфина не производилось, его формула не синтезировалась, хотя синтез и вариации могли бы исключить побочные эффекты в виде тошноты и увеличили бы эффективность существующего препарата в десять, а то и в пятьдесят раз. Производные апоморфина могли бы выдернуть нас с планеты под названием страх. А поскольку на страхе зиждутся все монополистические и иерархические системы, неудивительно, что синтез формулы апоморфина встречает такое сильное — и печально предсказуемое — сопротивление определенных кругов.

В.: Как вы узнали об этом противоядии?

О.: Мой врач в Палм-Бич посоветовал одного доктора в Англии, а тот перенаправил к доктору Денту.

В.: Вы проходили лечение апоморфином несколько раз?

О.: Да. Оно не исключает возможности рецидива, просто снижает ее. Рецидив же при традиционном лечении практически неизбежен.

Апоморфин предотвращает рецидив. Если пациент успел вмазаться пару раз, то своевременное повторное лечение апоморфином поможет.

В.: Отчего же такое эффективное средство не получило широкого применения?

О.: Этому препятствуют Американская ассоциация медиков и Американский департамент по борьбе с наркотиками. После публикации моей статьи я получил множество писем от алкоголиков и наркоманов, которые нуждались в лечении, хотели его пройти. Я ответил на письма и сейчас процитирую отзывы:

«По моей просьбе наш семейный врач попытался разузнать об этом препарате и его применении в США. К сожалению, безрезультатно».

«Я собирался провести исследование по результатам лечения пациентов доктора Дента, но, к сожалению, это стало невозможным в силу различных причин».

«Похоже, Американская ассоциация медиков боится этого препарата».

Короче говоря, люди, которые в этом лечении отчаянно нуждаются, не могут его получить.

В.: Вы предприняли множество попыток популяризировать лечение апоморфином. Как это восприняли те, кто действительно обладает полномочиями прописать его нуждающимся?

О.: Я общался с сотрудниками службы пробации и врачами, которые занимаются лечением и реабилитацией наркозависимых. Во всех случаях результаты оказались негативными: на людей начинали давить, а некоторые даже лишились работы. Доктор Избелл, заведующий Центром по борьбе с наркоманией при правительстве США, заявил, якобы лечение апоморфином «слишком опасно». Опасно для кого, если не секрет? Для тех, кто желает, чтобы наркомания, не поддаваясь традиционным методам лечения, оставалась «неразрешимой проблемой».

В.: Может быть, пресса способна привлечь внимание к апоморфину, ведь средства массовой информации всегда рады скандалам?

О.: Нет, пресса работает заодно с департаментом по борьбе с наркотиками и, напротив, усугубляет проблему. Для нее это — плодородная тема, от которой грех отказываться. Ведь что продает пресса? Насилие, секс и наркотики. Это для них выгодно, повышает тираж. То есть эффективные меры по борьбе с проблемой наркотиков для них не выгодны.

В.: Что говорят исследователи-фармацевты по поводу апоморфина?

О.: Исследователи-фармацевты проводят исследования под диктовку кровных интересов, управляющих Американским департаментом по борьбе с наркотиками. Миллиарды тратятся на создание производных бензедрина, транквилизаторов сомнительной ценности, и ни цента — на препарат, который обладает неограниченным потенциалом не только влечении наркомании, но и в борьбе с самой проблемой страха.

В.: Если апоморфин получит широкое применение, он принесет фармацевтическим компаниям колоссальный доход. Почему же они в этом не заинтересованы?

О.: Доход они получат с продажи любого препарата. Помните, что фармацевтические компании кровно заинтересованы в существовании болезней. Препараты, способные болезни искоренить, для них «опасны».

В.: Получается, все дело в деньгах?

О.: В деньгах и власти. Я уже говорил, что наркотики — одно из самых эффективных средств предупреждения бунта со стороны людей возрастной группы от восемнадцати до двадцати пяти лет.

В.: Получает ли государство свою долю прибыли с наркотиков? Может, поэтому апоморфин и скрывают?

О.: Косвенно получает. Наркотрафик дает работу тысячам агентов и предоставляет повод для бесчисленных конфискаций.

В.: Можно ли использовать апоморфин для лечения других болезней, кроме наркомании?

О.: Да, разумеется. Доктор Ксавье Кур из Франции утверждает, что апоморфин — это одно из наиболее эффективных средств лечения бессонницы, уныния, нервозности, страха — в общем, тех недугов, для лечения которых обычно прописывают транквилизаторы. Апоморфин не вызывает никакого привыкания. Никто не станет употреблять его, пока действительно не нуждается в нем. Апоморфин делает свое дело и уходит.