Лайонел Шрайвер - Другая жизнь (So Much for That)

Следующим воскресным утром Шеп бросил несколько пледов на заднее сиденье машины. Поручив Глинис заботам Кэрол, он отправился в Берлин.

Он боялся натолкнуться на сопротивление. Не в его привычке было говорить отцу, как поступить, а пожилые люди не склонны к переменам. Устремившись на север, Шеп убеждал себя, что дом престарелых – не тюрьма. Вырвать собственного отца из их лап – не является нарушением закона. Однако это, безусловно, своего рода нарушение правил и потребует оформления множества документов, объясняющих отсутствие одного из подопечных. Надо сказать, чем в большей степени он нарушал установленные правила, тем большее удовольствие испытывал.

Администратору он сказал, что хотел бы забрать отца «на экскурсию». Она недовольно нахмурилась:

– Он так слаб. Да и погода отвратительная. Похоже, пошел снег.

– Не волнуйтесь, – заверил ее Шеп. – Там, куда я отвезу отца, очень и очень тепло.

Его преподобие дремал. Шеп пришел к выводу, что худоба отца очень кстати, его будет легче нести.

– Эй, папа, проснись, – прошептал он, нагнувшись к самому его уху.

Глаза мгновенно открылись и удивленно распахнулись еще шире, крепкие еще руки с неожиданной силой обхватили плечи сына, так же точно всего несколько дней назад Шеп поражался хватке Глинис.

– Шепард! – проскрипел старик. – А я уж боялся, что никогда тебя не увижу.

Шеп осторожно высвободился из его цепких объятий.

– Ш-ш-ш, слушай меня внимательно. Все должно выглядеть естественно. Персоналу я объяснил, что хочу забрать тебя на прогулку, ясно? Но прошу тебя, хорошо подумай, надо ли тебе что-то взять с собой? Дело в том, что я собираюсь в некотором смысле тебя похитить.

– Ты хочешь сказать – мы сюда не вернемся?

– Да. Тебя это смущает?

– Смущает? – Гэб вновь крепко обнял сына. – Видимо, Бог все-таки есть!

Шеп быстро собрал кое-какую одежду и выгреб пузырьки лекарств из тумбочки, сообщив попутно, что «прежде всего» они заедут в Элмсфорд.

Гэбриэль сел на кровати, свесив длинные тощие ноги.

– А как же Глинис? Ты хочешь, чтобы твой родной отец стал для нее воплощением одной из Десяти казней египетских? Ты же сам говорил, что мне запрещено приближаться к невестке. Ты предупреждал меня, что он способен ее убить.

– Си-дифф? Если говорить библейским языком, Глинис уже ближе нас всех к событиям, описанным в Откровении Иоанна Богослова. Ее дни сочтены, папа. Еще один источник инфекции не многим омрачит ее жизнь.

– Ты уверен?

– Я никогда раньше об этом не думал. Ты много раз сталкивался с этим в бытность священником. Ты можешь нам помочь. Мне необходим твой совет.

– Совет? Какой? Шеп тяжело выдохнул:

– Как облегчить моей жене муки смерти.

По дороге в Нью-Йорк Шеп рассказал отцу, что они уезжают в Африку, отец отреагировал неожиданно по-деловому – он сообщил со свойственной Накерам практичностью, что, к сожалению, срок действия его паспорта истек. (Шеп объяснил, что есть одна фирма, способная уладить этот вопрос за день, естественно за определенное вознаграждение, и когда отец спросил: «Сколько?» – с улыбкой ответил, что ему все равно.) Вероятно, лето, проведенное в Кении, сделало Черный континент в глазах отца вполне привлекательным местом. И еще его совершенно не волновало, каким способом можно вырваться из «Твилайт Гленс». Возможность обучаться хоровому пению он явно не считал большой удачей.

Шеп задумался, стоит ли прощаться с Берил. Когда он предложил перевести отца в государственную лечебницу в нескольких милях от города, она пришла в ярость; если же она узнает, что он собрался отвезти его в Африку, с сестрой и вовсе случится удар. Кроме того, она никогда не скрывала скептического отношения к идее Последующей жизни. Теперь она сможет избежать угрожающих счетов за дом престарелых, разъедающих семейный бюджет подобно ржавчине, и в то же время сохранить дом. Если это и можно считать весьма щедрым вознаграждением за более чем пренебрежительное отношение, то Шепу владение домом его детства представлялось скорее наказанием, чем благом.

Они несколько раз останавливались в пути. Шепу приходилось почти на руках относить отца в мужскую комнату на заправке, благо после схожего и достаточно продолжительного периода в жизни жены он стал виртуозом в таких вещах. Он оставлял отца наедине со своими проблемами и закрывал дверь кабинки, иначе Гэб непрерывно ворчал бы, что и тут не может побыть один. Отец немного преувеличивал свои способности справляться со всеми процедурами самому, а уж вопрос о том, чтобы нагнуться и натянуть пижамные штаны, однозначно требовал постороннего вмешательства. На Востоке считалось высшей степенью унижения увидеть гениталии отца, однако для Шепа это было просто обычной реальностью. У них обоих есть пенисы. Что же в этом такого!