Феликс Аксельруд - Испанский сон

— Мы друзья, — серьезно сказал Филипп.

— А если друзья, значит, у нас могут быть бестолковые разговоры. Просто для души.

— Я не против, — сказал Филипп. — Только не о работе. Нельзя нам говорить о работе для души.

— Согласен, — вздохнул Вальд. — Слушай, может махнем куда-нибудь хоть на недельку? Вдвоем, а? Позволим себе?

— Мы же иногда ездим на природу…

— А, — махнул рукой Вальд, — уикенды, не то. Все равно о работе разговариваем… сотовый вздохнуть не дает… Я имею в виду, куда-нибудь совсем далеко. Куда-нибудь, чтоб не достали…

— Нельзя нам вдвоем.

— Ну, в рождество?

— В рождество я с Анюткой. А ты с кем?

— Не наступай на больную мозоль, — буркнул Вальд.

Принесли китайскую лапшу с палочками и фарфоровой ложечкой-хлебалкой.

— Давай еще по чуть-чуть.

— Давай.

— Знаешь, — сказал Филипп, закусывая позаимствованным кусочком угря, — сегодня со мной случилась забавная вещь. Я голым разгуливал перед незнакомой женщиной.

— Шутки? — подозрительно осведомился Вальд. — Где это было?

— У меня дома. Никакие не шутки, правда.

— Ого! Как это?

— Как в кино. Пока меня не было, Анютка взяла домработницу. Я не знал. Утром вышел голый — ты же знаешь, я люблю спать голяком — а она на кухне. Молоденькая. Из себя ничего… даже очень…

— Хм.

— Я и не сразу ее заметил.

— Ну это уж ты, положим…

— Нет, правда.

— Хм. А она тебя?

— Интересный вопрос, — усмехнулся Филипп. — Она, думаю, заметила.

— Ну, и что? — спросил Вальд. — Скажешь, никаких последствий?

— Пожалуй, не скажу, — покачал головой Филипп.

Он подумал, что не сможет рассказать Вальду о заключительной сцене наверху. Даже если сильно захочет. Просто не найдет таких слов. Вот тебе и дружба…

— Везет тебе, — завистливо сказал Вальд.

— Почему? — удивился Филипп. — Последствия могут быть разными… негативными в том числе…

— Уж конечно! Только ведь есть правило… где живешь, не…

— Да, да, — досадливо отмахнулся Филипп. Он уже жалел о своей глупой откровенности, проявленной не к месту и не ко времени.

— А у меня с бабами что-то совсем расклеилось, — грустно заметил Вальд.

— Озабочен?

— Можно и так сказать. Странный возраст, — вздохнул Вальд, — девочки уже не интересны… то есть, должны еще быть интересны, но это позже, совсем на излете… а сейчас нужна одна женщина, молодая, но такая, чтобы все понимала… чтобы… ну, короче, чтобы было все… чтоб в рождество с тобой и с Анютой… а ее все нет и нет…

Он вдруг оживился.

— Рассказать тебе, что со мной произошло, пока тебя не было?

— Расскажи, — охотно согласился Филипп.

— Помнишь риэлтора Степу? — спросил Вальд.

Филипп задумался.

— Ну, из… м-м… ну, который квартиру на Киевской тебе продавал, — уточнил Вальд.

— Ах, да, — вспомнил Филипп. — Так что?

— Это было позавчера, — сказал Вальд; — я поехал на выставку ритуальных услуг, так как там должны были быть сам знаешь кто. Выставка оказалась так себе, за исключением разве некоторых гробов; возле них-то я и увидел Степу-риэлтора.

«Какие люди! — сказал я. — Деловой интерес?»

«Да какое там деловой, — сказал он, крепко пожав мою руку. — Своевременная, знаешь ли, выставка; и молодцы, что устроили прием предварительных заказов. Свежая струя! А ты как?»

«Да ничего», — сказал я и увидел, что он не один. Рядом с ним была девушка лет девятнадцати.

Больше мы с ним не разговаривали, так как сразу же после этих слов к нему подошли какие-то люди и попросили отойти с ними в сторонку; он вначале отошел как бы ненадолго, то и дело оборачиваясь на нас с девушкой, но потом разговор захватил его, и он вместе с этими людьми, даже не попрощавшись, вышел из зала.

Мы с девушкой остались одни возле гробов, неловко поглядывая друг на друга.

«Хм», — сказал я, просто чтоб не молчать.

«Пойдем, — сказала девушка, взяла меня под руку и повела прочь. — Я думаю, Степа не скоро освободится; ты мог бы отвезти меня?»

«Куда?» — спросил я.

«Странный вопрос, — сказала она. — Куда хочешь».

Я рассмотрел ее. Она была темненькая, с длинными волосами и приятная на вид; она не смотрела на меня искушающе — она большей частью вообще не смотрела на меня, — но именно эта ее какая-то замороженность и была особенно привлекательной. Ну, ты меня понимаешь.

«Как тебя зовут?» — спросил я.

«Инна».

«Тогда, — сказал я, — едем ко мне».

Она молча кивнула.

Мы ушли с выставки, сели в мою машину и поехали ко мне домой. Когда мы зашли в квартиру, Инна удивилась.