Дзиро Осараги - Возвращение

Саэко всегда кто-нибудь отвозил в этот ресторан, и она не помнила хорошо дорогу, но она знала, что он находится где-то в китайском квартале, в районе, застроенном самыми разнообразными зданиями, где на улице валялись бутылки из-под китайского виски и ребятишки играли тут же, как рои мух, где дома поднимались на три-четыре этажа, и каждый этаж старался обогнать другой в количестве вывешенного на просушку белья. По мере того как их машина продвигалась по мокрым улицам этим вечером, Саэко поняла, что Кёго везёт её куда-то недалеко от ресторана «Априкот блоссом вилладж». Квартал, где они вышли из машины, был похож на другие, и даже запах в них был одинаковый. Из-за затемнения было очень темно, и она могла различить только слабую белизну тротуара.

Кёго постучал в закрытую дверь, кто-то открыл её, и они вошли в помещение, похожее на магазин хозяйственных товаров. Они поднялись два пролёта по деревянной лестнице и через проход в стене на третий этаж соседнего дома. Было очень темно и душно, и им приходилось осторожно выбирать свой путь между лежащими на полу людьми к другому проходу, ведущему на третий этаж следующего соседнего дома. Это помещение напоминало второй этаж ресторана и было разделено коридором на маленькие комнаты, которые были освещены, и, судя по доносящимся стукам костяшек, там играли в маджонг.

Саэко и Кёго поднялись ещё один пролёт лестницы и оказались в ярко освещённом холле, обставленном диванами и столами подобно лобби в западной гостинице. Одетый во всё белое официант вышел им навстречу.

Пока Кёго разговаривал с ним по-английски, Саэко обратила внимание на группу странно молчаливых мужчин, сидящих вокруг большого стола. Низко над столом свисала электрическая лампа, абажур которой был устроен так, что её свет падал только на середину стола и лица людей, сидящих вокруг него, оставляя их спины в тени. Их неподвижный взгляд был прикован к чему-то на столе, но когда один их них что-то сказал тихим голосом, они пришли в движение, протягивая вперёд и назад свои руки с денежными ассигнациями. Интуиция Саэко не обманула её — в середине стола было установлено колесо рулетки, а поверхность длинного стола была разделена на отдельные квадраты с цифрами на них.

— Пошли, — сказал Кёго, увидев, куда она смотрит, и провёл её в другой отдельный кабинет.

— Я своего рода эксперт по рулетке, так как изучал её в хорошем месте. Это создало мне здесь высокую репутацию, поэтому вы можете себя чувствовать в абсолютной безопасности…

Толстые вельветовые шторы свисали там, где должно было быть окно. Но они также не пропускали и воздух, поэтому запах цветов в маленькой вазе на стеклянном столике чувствовался сильнее обычного.

— Это окно выходит на море, и, если через него будет проникать свет, у нас могут быть неприятности.

Они наливали коньяк «Мартель» в стаканы с кусочками льда, и, хотя Саэко не была слабой к спиртному, она не могла угнаться за Кёго.

— Как здесь тихо, — сказала она.

— Да, — как будто в ящике.

Некоторое время он наблюдал за пузырьками воздуха, которые поднимались со дна стакана.

— Говорят, что индийские предсказатели угадывают судьбу, глядя в кристальный шар. Ты чувствуешь это?.. Сейчас в эту минуту, когда мы сидим здесь, где-то в океане всплывают подводные лодки, чтобы набрать воздух, а ещё где-то идёт морской бой, корабли тонут, и их матросов уносят волны, не оставляя надежды на спасение.

Он выглядел печальным и несколько опьяневшим.

— Если мы будем так думать, то это не приведёт ни к чему хорошему.

— Я согласен. Ты абсолютно права. Но что это за мир?.. Каждую минуту, каждую секунду кто-то теряет сына или молодого мужа… Но если эта страшная действительность не касается нас лично, мы можем оставаться равнодушными. Нет, я не могу никого осуждать, ибо я сам покинул свою жену и ребёнка ещё задолго да начала войны.

— И как же вы жили?

— Чем дольше человек живёт, тем всё меньшее значение приобретают для него подобные вещи. Всё очень просто. Незаметно он опускается до уровня, на котором чувствует себя спокойно. Однако когда рядом нет близких, жить становится страшно утомительно. Если не за что ухватиться, слабый человек не удержится. Это подобно тому, как человек не может ухватиться за поручни в троллейбусе. Европейцы относятся к этому более спокойно. В Европе встречаешь многих людей, которые живут одни, и это их не беспокоит. Вы без особого умысла спросили о моей семье, но этим заставили вспомнить мою жену. Кажется, я так сказал?..