Мор Йокаи - Черные алмазы

Вторым чудом была графиня Теуделинда. Она сидела на подмостках в высоком кресле, несколько обособленно от гостей. Сказочный свет придал ее лицу волшебное величие. Оно всегда было бледным, теперь стала сияющим. Благородные черты одухотворились. И когда свет достиг роскошной диадемы из бриллиантов на голове графини, с чела ее словно заискрился поток падающих звезд. Она была величественна. В течение пяти минут она казалась самой пленительной из всех красавиц. А ведь давно прошло то время, когда зеркальце говорило графине: «Ты на свете всех милее, всех румяней и белее!»

По стенам читального зала из конца в конец шли зеркала; общество, разбитое на группы, отражаясь в них, казалось, утроилось, и каждый мог себя видеть. Теуделинда целых пять минут смотрела в зеркало на свое сказочно красивое отражение и думала: «я красива, как королева Маб».

Потом волшебная звезда вдруг погасла, и стало темно — горели лишь свечи.

Разнесся всеобщий вздох сожаления: «Ах!» Досадно, что чудо длилось так недолго! Люди протирали глаза и снова узнавали друг друга. Не было среди них больше ни Ариэля, ни феи Илоны, не было ни возносящихся на небо спасенных душ, ни спустившихся с облаков небесных цариц, ни героев гуннских сказаний: кругом сидели просто почтенные графы, ученые и чинные графини; лицо Ангелы снова стало пленительным и гордым, Теуделинда вновь была холодна и подавлена.

Иван, сойдя с кафедры, принимал поздравления спешивших подойти к нему гостей и выслушивал их замечания.

Разумеется, мнения о его докладе были самые разноречивые.

Первым и самым восторженным его слушателем оказался граф Геза, перехвативший его тотчас же, как только Иван сошел с rostrum, [95] и поклявшийся, что он сам проникнет в мир, о котором услышал. Он до тех пор не отпускал Ивана, пока тот не сказал ему, где можно подробнее обо всем узнать. Иван отослал его в IX шкаф библиотеки Национального клуба, где граф мог найги целую серию книг с самыми точными данными, которые дадут ответ на все его вопросы.

А вот барон Эдуард отнесся к докладу скептически и свое замечание облек в такую форму: «Вы нас считаете немного слабоумными, не правда ли?»

Один из маститых членов ученого общества, иронически улыбаясь, выразил изумление по поводу того, что уважаемый коллега сумел извлечь столько поэзии из научной темы, а поэт — также весьма уважаемый — высказал сожаление, что в такой поэтической теме Иван ограничился сухими научными данными.

По-другому воспринял доклад образованный граф Иштван.

— Надо понимать намеки. Все это острая сатира на наши государственные и общественные порядки, притушеванная красками науки и поэзии, чтобы поняли лишь те, кто достаточно умен. Так же написана история древних времен Миклоша Климиуса, которую дети читают как приключенческую сказку, а философские умы распознают в ней горькую сатиру на духовные и светские власти. Я отгадал ваши намерения, не так ли?

Иван всех поблагодарил за любезные замечания. А потом подошел к хозяйке дома — выразить признательность за ее снисхождение.

Теуделинда встретила его улыбкой. Возле ее кресла стояла Ангела.

Молодая графиня, поспешившая к тетке, обратилась к ней со следующими словами:

— Тетя, ты была прекрасна, как королева Маб!

Эта удачная фраза вызвала улыбку на лице Теуделинды, и в этот момент она заметила приближавшегося Ивана. О, за эти пять минут, когда она была столь прекрасна, она обязана ему вечной благодарностью.

Большое спасибо за доставленное нам всем удовольствие, — сказала она, протягивая Ивану руку.

Я ваш должник, графиня, — сказал Иван. — Когда высказали честь моей скромной обители, вы дали мне алмаз, чтобы я сжег его на ваших глазах. А теперь, графиня, взамен того камня я дарю вам алмаз, который родился на ваших глазах.

И он протянул ей кусочек угля, снятый с провода, ведущего к вольтовой дуге.

Я говорил в докладе, что уголь в магнетическом огне приобретает твердость алмаза; им можно оцарапать стекло.

— Ах, это мы проверим, — воскликнула графиня Ангела с загоревшимися глазами. — Где тут стекло? А, вот зеркальная стена. Пойдемте!

Посмотреть на это захотела и графиня Теуделинда. Она поднялась с кресла, и они вместе подошли к зеркальной стене.

— Напишите на зеркале какую-нибудь букву, — попросила графиня Ангела и внимательно поглядела на Ивана.

Интересно, какую букву он выберет? Если он тщеславен — букву собственного имени «И», если заурядный льстец — букву хозяйки дома «Т», а если потерявший голову наивный простак — букву «А». Во всех трех случаях на лице богини появилась бы насмешливая гримаса.