Мор Йокаи - Черные алмазы

— Это вполне объяснимо. Пострадавшая от первого взрыва перемычка между штольнями настолько истончилась, что ее мог обвалить взрыв северной штольни. И тогда, несомненно не от пожара, потому что он уже угас, а от сильной воздушной волны (она тоже создает высокую температуру) вспыхнул газ в восточной штольне. Не пробившись сквозь завалы угля, он вырвался через жерло шахты. Так бывает, когда в ствол ружья попадает песок; пороху легче разорвать ружейный ствол, чем вытолкнуть песок.

Инженер давал пояснения Ивану столь хладнокровно, словно во всей этой неприглядной истории ему ни до чего не было дела, и он был готов тут же приняться чертить новые проекты надшахтных сооружений.

— Чтобы спасти заваленных в шахте рабочих, надо в первую очередь откачать газ из шахтного ствола, тогда можно будет расчистить завалы. Где ваша насосная установка?

— Вон там! — бросил инженер, неопределенно махнув рукой. — Если еще не развалилась.

— А переносных насосов у вас нет?

— В них не было никакой необходимости.

— Ладно, мы захватили свой, сейчас попробуем.

— Хотелось бы только знать, каким образом? Если у насоса медная трубка, ее нельзя протолкнуть по извилистому ходу через развалины, а если у вас резиновый шланг, то он просто свернется.

— Его должен протянуть туда человек.

— Человек? — насмешливо переспросил инженер. — Полюбуйтесь: сейчас вытаскивают замертво уже третьего из тех, кто очертя голову сунулся в развалины.

— Но эти смельчаки еще не умерли. Мы вернем их к жизни.

— Не думаю, что вы раньше вечера найдете кого-либо, кто согласится протащить конец шланга на пятьдесят шагов в глубь развалин.

— Я уже нашел! Я сам сделаю это.

Инженер пожал плечами, но удерживать Ивана не стал. Иван вернулся к своим людям, к которым за это время подоспели остальные рабочие.

Он подозвал самого старого шахтера.

— Пал! Кому-то придется спуститься в обвал со шлангом.

— Ладно! Потянем жребий!

— Тянуть не надо. Пойду я. У вас семьи, у всех дома жены, дети, а у меня — никого. Сколько времени можно выдержать без кислорода в шахте, наполненной газом?

— Пока жила ударит сто раз.

— Ладно! Давайте сюда шланг. Привяжите веревку мне к поясу и протравливайте шланг за мной. Если я перестану его тянуть, осторожно вытаскивайте веревку, но осторожно, не то, если я упаду и вы резко рванете, разобьете мне голову.

Иван снял с себя хлопчатобумажный пояс, обмакнул его в ведро с винным уксусом, а потом, отжав его, прикрыл им рот и нос.

Затем он передвинул веревочную петлю под мышки, взвалил на плечо конец шланга и двинулся к обвалу.

Старый рабочий проворчал ему вслед:

— Отсчитывай секунды, сударь! Пятьдесят туда, пятьдесят обратно.

Иван исчез за завалом.

Рабочие сняли шапки и скрестили на груди руки.

Старый рабочий, сжав правой рукой запястье левой, отсчитывал удары пульса.

Он перешел уже за пятьдесят, а шланг по-прежнему полз вниз.

Он насчитал шестьдесят, вот уже семьдесят, а шланг все полз. Иван протискивался все глубже в туннель со смертоносным газом.

По лбу старого шахтера катился холодный пот.

Восемьдесят, девяносто, вот уже сто секунд!

Они никогда больше не увидят Беренда.

И тут шланг замер.

Тогда они принялись тянуть за веревку.

Веревка легко подалась, на ней не висела тяжесть. Значит, Иван возвращается сам.

Он идет, веревка все еще не натянута. Но вот она вдруг запружинила. Осторожнее тащите! Снова ослабла веревка. Старый рабочий отсчитывает сто шестидесятую секунду. И тут показывается Иван, он карабкается из жерловины, цепляясь за фундамент обвалившегося свода, но перешагнуть через него он уже не в силах, и в тот момент, когда к нему бросаются все разом, он без чувств падает на руки своих людей. В лице ни кровинки, как у человека, борющегося со смертью.

— Ничего страшного! — еле выговорил он, придя в сознание, когда лицо его обдуло свежим ветром, а лоб был растерт уксусом. — Ох, какой ужасный там воздух! Чего только не натерпятся те, кто застрял внизу!

Ему и в голову не пришло упрекнуть: «Несчастные, вы так подло меня покинули, вы сговаривались погубить меня, вы измывались над верными мне рабочими, предали меня, вы хотели убить меня из-за угла, вы отправили ходатаев, собирались даже вступить в сговор с врагами своей родины. А теперь вы сами заключены в недрах мстящей вам родной земли!» Он подумал лишь: «Какие же страдания терпят они там, под землей! Надо спасти их!»

Как только заработал воздушный насос, появилась возможность приниматься за расчистку.