Исаак Ландауэр - Параметры поиска

Примитивная арифметика складывающихся дней, таким образом, уступила место некому подобию алгебры взаимоотношений с окружающим пространством. Всякое новое лицо в деревне – повод для сплетен и пересудов, когда же речь заходит о персоне с характеристикой ПМЖ, интерес растёт в арифметической прогрессии. Каждому требовалось лично удостовериться, что скрывается за забором купленного у огорожанившихся наследников дома, соседи – ближайшие и по улице, старожилы и просто интересующиеся по поводу и без заглядывали на огонёк к гостеприимному хозяину, и, неизменно разочарованные, вежливо поблагодарив за чай, удалялись. Приезжий был так себе: ни красиво рассказать о себе не умел, ни похвастаться или хотя бы приврать, цель переезда сформулировать внятно не мог, профессии не имел, работать в огороде не собирался, квартира в области наличествовала… так чего, спрашивается, тогда приперся – «Чай не курорт тут у нас», – разводили руками пытливые граждане и отправлялись по своим делам. «Может, какие ископаемые в земле лежат здесь», – высказывали фантастические предположения наиболее подкованные в рыночных отношениях, то есть безработные, вечно околачивавшиеся у магазина, но в ответ им только усмехались. «Окромя коровьего дерьма, отродясь не водилось у нас ископаемых», – и прения завершались ничем. Но поскольку лёгкая подозрительность в крови у всякого русского селянина, некоторые предположения всё-таки нашли отклик в сердцах большинства. Вкратце наиболее жизнеспособные версии были следующие.

– Скрывается от призыва на военную службу. Простое, в меру невинное, устраивающее все стороны объяснение. Щуплый пацанёнок боится казармы, то ли дело мы, все как один оттрубившие срочную и гордые персональной, исключительно посильной причастностью к охране государственных границ, отстаиванию рубежей и верности присяге под внушительный аккомпанемент из пьянки, дедовщины, мордобоя и прочей необходимой составляющей пути всякого уважающего себя бойца.

– Скрывается от органов правопорядка. Консультация с библиотекаршей, по совместительству представлявшей интересы деревни в органах местного самоуправления, опасений не подтвердила: Андрей был собственником участка, а значит, и избежать огласки никак не мог. Но для верности участковому всё же доложили о подозрительном субъекте.

– Скрывается от алиментов: местный люд никак не мог поверить, что способен найтись идиот, готовый в здравом уме перебраться в их глухомань, что против воли предполагали худшее. Анализ паспорта, под хитроумным предлогом записи в библиотеку, констатировал девственно чистые страницы «дети» и «семейное положение».

– Лечится от алкоголизма. Из некриминальных – самая жизнеспособная, ибо отсутствие спиртного в доме говорило знатокам проблемы о завершающей, наиболее тяжёлой стадии борьбы, когда на карту поставлена сама жизнь больного страшным недугом, и в ход идёт процедура «зашивания». Слегка потерянный, блуждающий в поисках и не находящий заветного взгляд Андрея вызвал понимание и сочувствие.

– Закономерно вытекающая из предыдущей версия тотального обнищания на почве безудержного пьянства. Долги, проценты по невыплаченным кредитам и общая безысходность ситуации, заставившие продать доставшуюся в наследство квартиру и перебраться «куда подешевше». Сочувствия на этот раз не вызывала: «Зарабатывать ещё не научились, а туда же – всё пропивать. Ишь, поганая молодежь, это они от гамбургеров своих тупеють, загнать всех в ЛТП и пусть вкалывають. Папаша, надо думать, такой же беспробудный ал-каш, совсем мужики на Руси повывелись, гнать бы его отседа, без него горя не расхлебать от ентих выпивающих. У Лидки вон, сынок, тоже к стакану прилип, что никаким макаром не оттащить, аж на мать руку поднимает. Эх, я бы им дала такие трудодни, что враз вся дурь бы повывелась, да страну-то, паскуды, развалили». Далее следовал глубокий анализ текущей политической ситуации, познавательный экскурс в историю, детальное перечисление всех интимных мест, куда стоило бы затолкать «поганым дерьмократам» весь развеянный со сталинской могилы ветром истории мусор и окончательный вердикт: «Будет просить на опохмел, скотина – гнать поганой метлой, прям по роже с оттягом прошелестить, чтоб навсегда запомнил».

– Сплавили от греха родственники как опасного сумасшедшего. Поскольку неподалёку удачно расположился дом-интернат для тех, кто «не такие как все» – деревня чутко реагирует на врождённое несчастье ближнего и потешаться над умственным недугом даже в простом наименовании не станет, то можно, значит, без лишнего шума связать буйного и отдать в руки профессионалов: и овцы целы, и волки сыты. Библиотекарше надлежало предварительно договориться с руководством учреждения о внеплановом приёме страждущего.