Кэтрин Мэнсфилд - Медовый месяц - Рассказы

— Прелесть! Прелесть! — восклицала она, погружая лицо в цветы, и жадно вдыхая их аромат.

Поглядев на гостя поверх букета, Виола засмеялась.

— А вы забавная малышка, — лениво проговорил он.

— Почему? Потому что я люблю цветы?

— Предпочел бы, чтобы вы любили еще кое-что, — неторопливо проговорил незнакомец.

Виола оторвала розовый лепесток и улыбнулась, глядя на него.

— Если вы позволите, я пришлю вам цветы. У нас вся комната будет в цветах, если вы любите их.

Ею голос немного испугал Виолу.

— О нет, спасибо — этого букета мне вполне достаточно.

— Мне кажется, нет, — поддразнил он ее.

«Как глупо!» — подумала Виола.

Она внимательно поглядела на незнакомца и обнаружила, что не такой уж он баловень судьбы: близко посаженные глаза, к тому же слишком маленькие. Даже страшно подумать, что он может оказаться дураком.

— Чем вы занимаетесь? — торопливо спросила Виола.

— Ничем.

— Совсем ничем?

— А почему я должен чем-то заниматься?

— О, только не подумайте, что я вас презираю за это — просто это звучит слишком прекрасно, чтобы быть правдой!

— Что «это»? — Он подался вперед. — Что звучит слишком прекрасно, чтобы быть правдой?

Увы — что есть, то есть: незнакомец оказался дураком.

— Полагаю, поиски фрейлейн Шефер занимают не все ваше время?

— О нет. — Он широко улыбнулся. — Неплохо сказано! Ей-богу, нет. Я люблю кататься на лошадях. А вы любите лошадей?

Виола кивнула.

— Люблю.

— Тогда вы должны как-нибудь поехать со мной — у меня есть великолепная пара серой масти. Ну как?

«Красиво же я буду выглядеть в той своей единственной шляпке», — подумала Виола, а вслух сказала:

— С удовольствием.

Ему понравилась ее сговорчивость.

— Как насчет завтра? Сначала ланч, потом прогулка.

В конце концов, это всего лишь игра.

— Хорошо. Завтра я свободна.

Оба молчали. Потом незнакомец похлопал себя по колену.

— Почему бы вам не сесть сюда?

Виола сделала вид, что не заметила этого жеста и повернулась к столу.

— Мне и здесь хорошо.

— Нет, нехорошо, — поддразнил он ее. — Идите-ка сюда и усаживайтесь ко мне на колени.

— Ну нет, — искренне возмутилась Виола и поправила волосы.

— Почему нет?

— Потому что не хочу.

— Ну же, идите, — нетерпеливо повторил мужчина.

Виола отрицательно покачала головой.

— И не подумаю.

Тогда незнакомец встал с кресла и сам подошел к ней.

— Забавная кошечка!

Он протянул руку, собираясь коснуться ее волос.

— Нет, — сказала Виола и соскользнула со стола. — Думаю, вам пора идти.

Она была по-настоящему испугана, и в голове осталась лишь одна мысль: «Надо избавиться от него, и чем быстрее, тем лучше».

— Ну, на самом-то деле вы ведь не хотите, чтобы я ушел?

— Хочу. Я очень занята.

— Занята… И чем же такая кошечка занимается?

— Очень многим.

Ей захотелось вытолкать его из комнаты и захлопнуть дверь. Идиот… дурак… Какое жестокое разочарование.

— Отчего же кошечка сердится? — спросил он. — Может быть, она чем-нибудь расстроена? Я хочу сказать, — перешел он на серьезный тон, — может быть, у вас финансовые затруднения? Вам нужны деньги? Я могу дать, если хотите!

«Деньги! Жми на тормоз — и не теряй головы!» — сказала она себе.

— Если вы меня поцелуете, я дам вам двести марок.

— Ага! Вот это условие! А я не хочу целовать вас — я вообще не люблю целоваться. Пожалуйста, уходите!

— Да нет, любите. Точно любите.

Он крепко взял ее за руки повыше локтей. Виола постаралась вырваться и сама удивилась, когда поняла, что злится.

— Отпустите меня немедленно! — закричала она.

Рука незнакомца скользнула девушке за спину, и он, как железным прутом, прижал ее к себе.

— Говорю вам, отпустите меня! Еще недоставало! Я совсем этого не хотела, когда пригласила вас в комнату. Как вы смеете?

— Что ж, поцелуйте меня, и я уйду!

Виола чувствовала себя по-дурацки, уворачиваясь от идиотского улыбающегося лица.

— Не буду целовать! Грубиян! Не буду!

Каким-то образом ей удалось выскользнуть из его объятий, она отбежала и прижалась спиной к стене, тяжело дыша.

— Уходите! — запинаясь, проговорила она. — Ну же, убирайтесь!

В эту минуту, когда он не прикасался к ней, Виола его не боялась. Она упивалась своим гневом.

— Подумать только, я разговаривала с таким, как вы!

Незнакомец покраснел от злости. За приоткрывшимися губами показались зубы; совсем как у пса, подумала Виола. Он снова набросился на нее, еще плотнее прижал к стене, и сам прижался к ней всем телом. На сей раз вырваться было невозможно.